Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского. Гомер

свои гонит под гору.

      За Аяксами следом строй юношей славных потом, {280}

      В бой кровавый с врагом, устремляет фаланги едины,

      Грозно чёрные, вместе покрыты копьём и щитом.

      Видя то, Агамемнон исполнился радости дивной.

      И, к вождям обращаясь, крылатую речь молвит он:

      «Храбрецы вы, Аяксы, вожди в сталь одетых аргивян! {285}

      Вам народ возбуждать не даю ни приказ, ни закон, —

      Сильно сами его поощряете в бой раскалённый.

      Если б Зевс-отец мой, и Афина, и Феб Аполлон,

      Если б каждый в груди таким мужеством был награждённый,

      Пал пред нами бы город Приама, хоть крепкий стеной, {290}

      Обращён в прах; героев всех наших руками пленённый!»

      Так сказав, он ушёл, и других устремил за собой.

      И оратора Нестора, Пилоса встретил героя;

      Он дружины все строил, им дух распаляя на бой.

      А вокруг Пелагон возвышался, Аластор и Хромий, {295}

      Гемон вождь, и Биант, предводитель народов, пришёл,

      Быстро конных вперёд с колесницами строил для боя;

      Пеших многих и храбрых поставить он сзади привёл,

      В битве стойких; других в середину собрал осторожно,

      С мыслью, чтоб, не пугаясь в боях, защищён каждый, шёл. {300}

      Конным он отдавал наставленья, приказ непреложный:

      «В ряд коней всем держать, а без строя мы будем толпа.

      Чтоб никто, на искусство езды, и на силу надежный,

      Не скакал впереди, чтоб с троянцами биться. Устав,

      Иль назад обратившись, себя вы ослабите страшно. {305}

      В колеснице своей на врага колесницу напав,

      Пику ставь впереди, что для всадника способ сохранный.

      Так и грады громили, и рати могли уберечь,

      Разум, дух боевой, сохраняя в груди непрестанно!»

      Так советовал старец, испытанный в бранях, беречь. {310}

      Агамемнон увидел его, и душа веселилась.

      И, к нему обратясь, устремляет крылатую речь:

      «Если б, старец, душа твоя в юной груди находилась,

      Нам бы ноги служили, и бог дал бы силы рукам!

      Угнетает тебя неизбежная старость; что б было, – {315}

      Все другие старели, а ты среди юных блистал!»

      И ему князь геренский в ответ Нестор: «Вечная тема,

      Благородный Атрид, несказанно желал бы и сам

      Быть таким, как убивший Эревфалиона. Проблема, —

      Ведь и молодость вечно не станут нам боги дарить! {320}

      Молод был я, теперь же и старость настигла, и немощь.

      И такой я пойду среди всадников; буду бодрить

      Нашим словом, советом, – вот честь, что по силам, и ладно.

      Копья пусть младше воины станут усердно стремить,

      После нас родились, и на нас уповают изрядно». {325}

      И Атрид удаляется, радость хранящий свою.

      Менесфея Петеона всадника видит; в порядках

      Стал тот праздно, в рядах афинян, что дерутся в строю;

      Тут же рядом стоит Одиссей хитроумный, невинно;

      И вокруг кефалленян ряды, не бессильных