Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского. Гомер

сказал он, – и лекаря душу встревожил в груди.

      Быстро шли сквозь ахеян толпу, целым войском великим,

      И дойдя места, где Менелай белокурый сидит, {210}

      Поражённый, и где, все собравшись, пришли властелины,

      Кругом стоя, а он посреди их, ну точно, как бог.

      Врач из латы щитка стрелку вражью торопится вынуть,

      Но не смог; закривились шипы у стрелы под щиток.

      Тут же быстро застёжку на латах блестящих он сдвинул, {215}

      Сняв и пояс, и латы, изделье златых кузнецов.

      Язву врач осмотрел от стрелы той, поранившей спину;

      Выжал кровь, и, искусный, лекарствами всё осыпал;

      Силу трав тех Хирон дружелюбный, с отцом их постигнул.

      Так трудились вокруг Менелая друзья, всяк не ждал; {220}

      Вдруг на них щитоносцев троянцев напали колонны;

      И герои оружьем покрылись, и бой запылал.

      Агамемнона, богу подобного, ты неохотным

      Не увидишь; не дремлет, ни даже трепещет на брань;

      И шаги, к прославляющей воинов схватке свободны. {225}

      Он коней с колесницей поставил, закованных, в стан;

      Их, храпящих, возница могучий отвёл недалёко, —

      Эвримедон, сынок Птолемея Пирада, от ран.

      Близ держаться ему заповедал, на случай, – как только

      Утомится трудом, обходящий и строящий рать. {230}

      Устремившись пешком, проходил он ряды ратей многих,

      Где, спешащий данайцев на бой быстроногих, призвать.

      Дух и стойкость, представ, придавал возбудительной речью:

      «О, аргивяне, ныне всем доблесть пора вспоминать!

      Зевс-отец, небожитель, в коварствах не будет беречь нас; {235}

      Первых, клятвы поправших, принёсших немало скорбей, —

      Псам бродячим и воронам чёрным он снедь обеспечит.

      Мы ж супруг их цветущих, детей малолетних скорей

      В плен свезём на судах, как возьмём крепкостенную крепость!»

      Но, встречая мужей, кто от битвы стоял в стороне, {240}

      На них, грозный, напал, порицая жестоко нелепых:

      «О, аргивяне, стыд вам, презренным, ленивым стрельцам!

      Что дрожите вы страхом, как робкие лани, в коленях?

      Только лани, когда утомятся в бегах по полям,

      Станут стадом, и нет в их груди ни отваги, ни силы, – {245}

      Так и вы, поражённые, медлите выйти к боям.

      Ждёте ль вы, чтоб трояне до самых рядов приступили,

      До судов чёрных всех, что на береге моря стоят,

      Чтоб узнать: «Не Кронида ль рукою для вас их покрыли?»

      Так, начальствуя, вкруг обходил он, и всё проверял; {250}

      И дошёл до критян, проходя все полки и народы;

      Тех, вокруг себя, Идоменей сам на бой призывал.

      Первым Идоменей их могучий, как вепрь, и свободный,

      Мерион, вождь второй, возбуждал позади всех в полках.

      Видя их, Агамемнон исполнился радостью полной; {255}

      Речью Идоменея царя, прославляя в словах:

      «Только Идоменей, средь героев данайских, скорее

      Выше