Своя. Роджер

на незнакомом языке, переходящие в панический визг.

      – "Понял. Занимаю первый этаж."

      Она переключила камеру на тепловизор. Экран залился кислотно-зелёными тонами, и на нём чётко проступили три фигуры в дальнем углу комнаты. Двое – сгорбленные, с оружием у двери, третий – распластанный на полу, его контур пульсировал слабым, неровным свечением.

      – "Трое в комнате справа. Двое с оружием у двери, третий ранен."

      Пауза. В эфире – только фоновый шум и тяжёлое дыхание.

      – "Оставляю раненого." – наконец прозвучал его голос, жёсткий, как приклад. – "Пусть расскажет остальным, как это было."

      Её пальцы замерли над клавиатурой. Она не дрогнула. Не сжала кулаки. Просто кивнула, будто он мог её видеть.

      – "Принято."

      Её голос был спокоен. Почти буднично.

      За окном контейнера, где-то в чёрной дали, рванула серия осветительных ракет, и на мгновение ночь стала фосфорно-белой.

Два часа спустя

      Два часа спустя дверь штабного контейнера распахнулась с грохотом, впуская вместе с клубами морозного воздуха группу бойцов. Он шёл первым – высокий, широкоплечий, с расстёгнутым бронежилетом, обнажающим пропитанную потом рубашку. Закатанные рукава открывали мощные предплечья, на левом алела свежая царапина. Воздух вокруг него был густым от запаха пороха, железа и мужского пота.

      Д. даже не подняла головы, пальцы продолжали стучать по планшету, заполняя отчёт.

      – "Ты промахнулся на три метра с той гранатой."

      Его брови дёрнулись.

      – "Ветер сменился."

      – "Ветер был ровно таким же, как в момент моего предупреждения."

      Внезапно его пальцы впились в её подбородок, грубо заставив поднять глаза.

      – "Ты злишься?"

      – "Нет. Я считаю твои ошибки. Чтобы знать, сколько раз мне придётся тебя спасать."

      Его губы растянулись в той самой ухмылке – дерзкой, бесшабашной, которая сводила её с ума ещё в 2021-м, когда они только встретились.

      – "Тогда считай быстрее. У нас тут война."

Ночь.

      Спортзал бывшей школы теперь был убежищем для уставших солдат. В воздухе витал терпкий коктейль из табака, пота и металлического привкуса пороха, въевшегося в кожу. Узкая армейская койка скрипела под их телами, протестуя против каждого движения. За фанерной перегородкой слышался храп бойцов, прерываемый иногда бормотанием спящих, но здесь, в этом углу, царила своя война – тихая, жаркая, без правил.

      – Помнишь наш первый бой вместе? – её шёпот обжёг его ухо, губы скользнули по мочке, оставляя за собой влажный след.

      Он усмехнулся в темноте, пальцы впились в её бедро, оставляя красные отпечатки.

      – Ты тогда орала, что я конченый идиот, полезший под огонь без прикрытия.

      – Ты им и остался, – она резко перевернулась, лицо теперь было в сантиметре от его, дыхание смешалось – горячее, прерывистое.

      В следующий миг он уже прижал её к матрасу, грубо раздвинув ноги коленом.

      – А