Одиссея. Гомер

моря. С собой я

      Трёх сильных спутников взял, что готовы на дело любое.

      [435] Ну а богиня тогда, погрузившись в пучину морскую,

      Нам принесла из глубин шкуры юрких тюленей, четыре

      Только что содранных. И, чтоб отца обмануть понадёжней,

      Ямы четыре в песке приготовила нам для укрытья.

      Рядом сидела сама, нас ждала, когда мы подошли к ней.

      [440] Каждого в яму она уложила и шкурой накрыла.

      Так ждать велела. Но нам нестерпим был тот запах зловонный,

      Что разливался вокруг от тюленей, питавшихся в море.

      С моря детьми не легко человеку лежать по соседству.

      Но нам богиня и тут помогла, прекратила страданье:

      [445] Ноздри амброзией нам благовонной и сладкой помазав:

      Тут же смрад чудищ морских уничтожен был запахом свежим.

      Стойко под шкурами мы утро целое там протомились.

      Вот стаей вышли из волн, наконец, и тюлени, улегшись

      Друг возле друга кругом вдоль шумящего берега моря.

      [450] В полдень и старец морской из солёного моря явился.

      Жирных тюленей своих, обходя, стал считать он; и первых

      Нас посчитал четверых, принимая за чудищ подводных,

      Не заподозрив беды. Вскоре сам лёг и в сон погрузился.

      С криком на сонного мы дружно кинулись, крепко схватили,

      [455] Стали держать. Но и он не забыл о своём чародействе.

      Тут же в свирепого льва бородатого он обернулся;

      После драконом предстал, и пантерой, и вепрем огромным,

      Быстротекучей водой, густолиственным деревом стройным.

      Мы же, без страха в тиски своих рук его крепче сжимали!

      [460] Лишь убедившись, что все его чары напрасны, тут старец

      Сдался, свой образ принял, и ко мне обратился с вопросом:

      "Кто, сын Атрида, тебе из богов дал совет про засаду,

      Чтобы обманом меня одолеть? И чего тебе нужно?"

      Так он спросил. И ему я на это без страха ответил:

      [465] "Старец, ты знаешь и сам все ответы. К чему притворяться?

      Знаешь, как долго я здесь пребываю, на острове вашем,

      Выход не вижу, и тем у друзей своих дух ослабляю!

      Лучше скажи мне (ведь всё вам, бессмертным, известно на свете),

      Кто из богов и за что меня держит здесь и запрещает

      [470] Мне возвратиться домой по хребту многорыбного моря?"

      Так у него я спросил, и немедленно он мне ответил:

      "Должен был жертву воздать Зевсу ты и всем прочим бессмертным,

      Прежде, чем на кораблях в путь пускаться, раз хочешь скорее

      Тёмное море пройти и в отчизну свою возвратиться.

      [475] Только тогда суждено тебе близких увидеть, вернувшись

      В светлый и пышный свой дом, в земли милого края, когда ты

      Вновь повернёшь к берегам и святому потоку Египта,

      Что истекает с небес, а потом совершишь гекатомбы

      Вечноживущим богам, беспредельного неба владыкам.

      [480] Боги тогда лишь тебе путь дадут тот, какой ты желаешь".

      Так он сказал, и во мне сердце стало стонать и терзаться:

      Так не хотелось назад мне по мглисто-туманному морю

      Снова