Филиал. Истории для кино. Александр Житинский

кончилась.

      – Ну что, разве это не музыка? – спросил Менделев.

      – Старую собаку не научишь новым фокусам, – грустно улыбнулся Ганичев.

      На танцевальной площадке грохотала музыка, переливались цветные огни, было полутемно. Молодые люди плясали.

      Ганичев пробирался от дверей к эстраде, где играл небольшой состав. Среди музыкантов выделялся тучный немолодой саксофонист. Он стоял в центре и дул в саксофон. С него лил пот.

      К микрофону вышла певица.

      – Белый танец, – объявила она и запела медленную мелодию.

      Не успел Ганичев опомниться, как к нему подошла маленькая девушка в брюках и, сделав книксен, пригласила танцевать. Ганичев страшно смутился, сделал даже попытку убежать, но взял себя в руки и принял приглашение.

      Неуверенно ступая и глядя куда-то в сторону, он начал танец. Видно было, что он не танцевал уже тысячу лет.

      – Я вас здесь раньше не видела. – сказала девушка, положив голову ему на плечо.

      – Да… я обычно… в других местах, – в панике бормотал Ганичев.

      – В «Пятилетке»? – спросила она деловито. – Там грубо.

      – Нет, я в клубе завода «Вулкан».

      Девушка подняла голову и удивленно посмотрела на него.

      – Там одни хипари.

      – Я тоже хипарь. Внутри, – улыбнулся Ганичев.

      Он осмелел. Его движения приобрели целенаправленность: он увлекал партнершу к эстраде.

      Танец кончился. Ганичев с сожалением посмотрел на девушку. Ансамбль вдруг заиграл старый рок-н-ролл, прекрасно известный Ганичеву по пятидесятым годам. Певица запела на английском.

      – Вы рок-н-ролл умеете? – с сомнением спросила девушка.

      – Да я танцевал это, когда вас на свете не было! – притворно возмутился Ганичев.

      Он ухватил девушку за руку и вдруг начал выделывать ногами бог знает что. Партнерша со смехом включилась. Публика образовала круг перед эстрадой. Все перестали танцевать, только смотрели на Ганичева и подхлопывали в такт. Музыканты тоже старались, увидев настоящий рок-н-ролл. Ганичев кутил партнершу, вертелся сам, пиджак у него расстегнулся, волосы растрепались. С последним аккордом Ганичев подхватил девушку на руки да так и замер с нею.

      Раздался гром аплодисментов. Девушка чмокнула Ганичева в щеку. Тяжело дыша, он опустил ее на пол.

      – Надо же! – сказала она с уважением.

      – Приз за лучшее исполнение рок-н-ролла вручается… – певица вынула откуда-то коробку мармелада и поманила Ганичева к себе.

      – Как ваша фамилия?

      Ганичев тихо назвал себя.

      – …Юрию Ганичеву с партнершей! – закончила певица.

      Ганичев принял коробку и галантно вручил ее девушке.

      Саксофонист сошел с эстрады, подошел к Ганичеву.

      – Здравствуй, Юрик! Думаю, кто это так лихо пляшет. Совсем по-нашему… Молоток!

      – Здравствуйте. – сказал Ганичев, пожимая ему руку.

      Девушка уже ела мармелад, поглядывая на Ганичева с любовью.

      Саксофонист Герасимов и Ганичев, пользуясь перерывом, сидели в буфете и пили пиво. Девушка сидела тут же