Филиал. Истории для кино. Александр Житинский

ючая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

      © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      От автора

      В эту книгу вошли вещи, написанные для кино или же с расчетом на экранизацию. Такого рода проза отличается особым вниманием к фабуле и сюжетным переходам, а также к диалогу. Безусловно, она выглядит несколько облегченной по сравнению с традиционной прозой, однако уже давно стала особым жанром, существующим наряду с фильмами, которые созданы по этим произведениям.

      Здесь представлены разные по характеру истории – от комедии абсурда до триллера. Некоторые из них созданы «по мотивам» – удобная форма создания киноверсий прозы, когда можно уйти достаточно далеко от оригинала…

      Работа в кино никогда не рассматривалась мною как самостоятельная форма творчества. Я придерживаюсь мнения, что автор сценария, кинодраматург обязан лишь помогать автору фильма – режиссеру и выполнять его пожелания. Это не исключает собственно литературных задач, которые выполняет сценарий, призванный не только обозначить канву действия, но и всей свой фактурой предугадать атмосферу будущего фильма, пользуясь при этом весьма ограниченным набором средств.

      Так случилось, что все фильмы, созданные в Москве, на киностудии «Мосфильм» в мастерской Георгия Данелии, принадлежат Алексею Николаевичу Сахарову, ныне покойному, – замечательному режиссеру и человеку[1]. Внезапная смерть режиссера прервала нашу работу еще над одной экранизацией – совсем в другим жанре, чем завоевавшая популярность «Барышня-крестьянка», а именно, над тургеневской «Песней торжествующей любви», помещенной в этом сборнике. Здесь уже тургеневский оригинал значительно видоизменен, в чем смогут легко убедиться читатели.

      Я не скажу, что работа в кино всегда приносила мне моральное удовлетворение качеством выпущенных фильмов. Однако она помогала мне не заботиться о том, опубликуют или нет очередную повесть или роман, а значит, писать их так, как мне представлялось нужным. Ну и само сочинительство веселых историй для кино, само собой, часто было приятным занятием.

Александр Житинский

      Импровизация

      ^{Первый вариант сценария х/ф «Когда святые маршируют»}

      На Неве, в сумерках белой ночи покачивался светящийся изнутри теплоход. Он выглядел немного таинственно. По набережной к нему деловитой походкой устремлялись группки людей. Многие из них были с музыкальными инструментами в чехлах и футлярах. По трапу входили на теплоход.

      Прошел контрабасист с огромным футляром. Двое людей, обвешанных барабанами разных размеров, неловко поворачиваясь и гремя, тоже ступили на трап.

      Приглушенные приветствия, пожатия рук и некоторая нервозность, будто перед опасным делом.

      Точно в детективе, бесшумно подъехал грузовой фургон с потушенными фарами. Оттуда выпрыгнули люди, принялись грузить рояль. С большими предосторожностями и не без труда его тоже затащили на теплоход.

      Машина уехала.

      Рояль водрузили на верхней палубе. Там уже музыканты расчехляли тромбоны, трубы, кларнеты – блеснула медь. Кто-то пробовал звук.

      Высоко в небе золотились облака над Петропавловкой.

      В самый последний момент, когда пришла пора убирать трап, на набережной показался белый «рафик» с красным крестом. Из него выскочил человек в плаще, из-под которого виднелся халат врача, и побежал к теплоходу. С палубы ему махали руками: быстрей! Он взбежал по трапу на теплоход, и трап подняли.

      А вокруг рояля уже сгрудился классический состав диксиленда: кларнет, тромбон, труба, контрабас, банджо. Тромбонист прищелкнул пальцем, и над тихой ночной набережной грянула музыка. Это была знаменитая пьеса «Когда святые маршируют».

      Врач «Скорой помощи» тоже был среди музыкантов, хотя сам не играл. С восторженным и несколько печальным лицом слушал он музыку, глядя на исполнителей, среди которых были все герои фильма.

      На этой музыке прошли начальные титры.

      Пьеса продолжалась уже на сцене большого Дворца культуры в исполнении других музыкантов. Однако слушатель был тот же – врач «Скорой помощи» Юрий Ганичев с тем же выражением восторженной печали на лице. Он сидел среди публики в переполненном зале.

      Когда началась импровизация трубы, Ганичев встрепенулся. Недоуменно свел брови, будто пытаясь что-то вспомнить. Некоторое время он вглядывался в трубача и его трубу, а потом, извиняясь, стал пробираться к выходу.

      Ансамбль под аплодисменты зрителей покинул сцену.

      А Ганичев был уже в кулуарах Дворца. Он быстро шел по коридору. Все здесь указывало на то, что во Дворце проходит большой джазовый фестиваль: из раскрытых в коридор дверей доносились обрывки музыкальных фраз; в комнатах, временно превращенных в артистические, отдыхали, переодевались, готовились к выступлению участники. Суетились