Пять ран Христовых. Юлия Викторовна Ли-Тутолмина

и сокровищами Америки, лучшей армией и лучшим флотом, – он не испытывал от этого и малой толики удовлетворения. Нидерландская знать, пустившая корни еще при Бургундских герцогах и пригретая некогда на груди Филиппа Доброго, словно гноившая плоть заноза, гордая, кичливая и непреклонная, приводила монарха в крайнюю степень раздражения. В то же время нидерландские земли приносили больше дохода в испанскую казну против всех вместе взятых Милана, Сицилии, Неаполя и призрачной Америки. А уж сколько поглощали лучшая армия и лучший флот!.. Но будучи родоначальником всех испанских предрассудков, будучи кастильцем от каблуков туфлей до кончиков волос, Филипп не желал приемлить тех, кого отец называл опорой империи.

      Супротив отцу, Филипп был воспитан испанцем – профессором богословия из Саламанки, Хуан Мартинесом Силисео – благочестивым католиком, благочестивым до безумия. И хоть государь Испанский вырос человеком твердого ума, весьма рациональным, но чрезвычайно односторонним,  упрямым, как все испанцы, и как все испанцы набожным, не приемлющим никакой ереси, кроме католической. Однако тайники его души хранили тонкие струны.  Он боялся и избегал людей, но тем не менее питал тайный интерес к тем, в ком обнаруживал добродетельные качества. Вынужденный нести на плечах тяжкую ношу божьего помазанника и главы Габсбургского дома, он тяготел более к таинствам природы, страстно любил чтение, живопись и музыку, разрываясь между тяжеловесной религиозностью и воздушностью и простотой самой жизни. Читая Эразма Роттердамского, любуясь картинами Босха, он впадал в уныние, искренне сожалея, что страну, столь богатую великими умами, поразила схизма. И всегда недоумевал, как же ересь не убила все великое и прекрасное на этих богом проклятых землях, как не убила и на просторах Востока, Нового Света, как люди жили, творили и создавали мощные цивилизации не будучи при этом католиками. Кто вел их, богом покинутых?

      Нидерландские провинции обиловали, в силу территориальной расположенности меж Францией, Швейцарией и Германией, протестантами, кальвинистами и лютеранами. Прыткой скорости роста «новых учений» сдержать было нельзя, зерна их нашли плодородную почву и на просторах нижних земель.

      Дон Феллипе не желал мириться с тем, что в царстве своем имеет земли, где еретики в спокойствии проповедовали еретические проповеди, воздвигали еретические храмы и жили согласно еретическим законам. Восхищаясь и одновременно ненавидя Нидерланды, он принялся за беспощадную войну  с инакомыслящими открыто, и с нидерландской знатью втайне, выгодно совместив один путь к двум целям.

      Дабы увеличить силу и мощь инквизиционного трибунала, некогда учрежденного Карлом и наделенного безграничными полномочиями, он основал более дюжины епископств и несколько архиепископств, против тех, что уже существовали. Направил множество новых примасов из Испании, а сводную сестру – ярую католичку Маргариту Пармскую – назначил вице-королевой, наказав строго контролировать