Криптовалюта Лермонтов. Оганес Григорьевич Мартиросян

он, – там я все напишу. Я вообще

      ведист. Я ее уже лет пятнадцать вынашиваю. Сначала я издам селивановские

      байки, матерные частушки, чтобы сделать имя и чтобы меня всерьез не

      воспринимали, как и Жириновского, а после выпущу основную книгу. Сейчас я

      коплю, нужно двадцать «кусков».

      Подергав траву, Андрей развернулся, по-особенному посмотрел и продолжил:

      – Все, кто поначалу меня слушают, за дурака считают. Потом, когда

      начинает сбываться, затихают. Сейчас уже человек сто мою книгу купят. Ты в

      астрал не пробовал выходить? Существует много практик. Я по ночам выхожу:

      …и бога видел, светящийся шар, и дьявола, в услужении. Сейчас главный

      бес – Жириновский, он к власти придет. Я с ним по ночам борюсь, не то

      пропала Россия. …Ты можешь насчет смерти не думать: ее нет. Я был там: все

      будет: и страшный суд, и чистилище…

      Сен. О7

      – Слушай, я вот что думаю, – начал Марлен, выдыхая "Петра". – Ведь любая

      баба за деньги даст. Если есть бабки, подкатишь к любой – даст, по любому.

      Им же по х… на тебя.

      – Ну а жена тебе за деньги дает?

      – Аганес, да причем здесь жена? Это же совсем разные вещи. Она с

      подругами сидела, на Рахова, я и мой друг, кстати, твоей нации, подошли,

      поговорили. Так познакомились. Я же тебе совсем про другое говорю. Жена –

      это моя собственность.

      – А она что думает?

      –То же. Я тоже ее собственность. Так получается.

      Март 04

      Я ей не звонил больше года, но все-таки не удержался вечером; предложил

      навестить Леху, отчисленного чуть ранее. Марина с радостью согласилась.

      – Ну мы поговорим завтра об этом, – закончила она, выдержав паузу.

      – Да, договорились.

      …Она поднималась по лестнице, держа шапку в руке. На ней были юбка, колготки. Я спустился

      навстречу, она проходила мимо, не замечая. Я одернул ее за руку, Марина встала.

      Я встал повыше, достал конфеты, купленные на оптовке, "на двоих", протянул:

      – У тебя был день рождения…

      Всплеснула руками, обрадовалась, воскликнула:

      – Это мне?

      Схватила, спрятала в сумочку. И встала, пытливо глядя, ожидая продолжения.

      – Когда ты будешь свободна?

      – Давай завтра, после спецсеминара, в час.

      Постояв немного, она пошла, но спросила:

      – Что Леше-то подарить?

      – Да ничего. Хочешь, подари свою шапочку.

      Я прождал ее с час. С нами собирались пойти Лёха Л., Лариса, Роман. Марина

      вышла из деканата, выдохнула, обрадовалась. Мы спустились на крыльцо, там

      никого не было. Лапченко отправился заранее, прихватив водку. А Лариса с

      Ромой исчезли. Мы пошли вдвоем, на мои вопросы Марина отвечала резко (она все

      доставала телефон, читала), а потом предложила замолчать.

      Внезапная перемена шла ей, но напрягала общение. Но у дверей меня

      прорвало, я потребовал объяснения, "чтобы не чувствовать себя дураком",

      что