Жизнь волшебника. Александр Гордеев

главное, что это желание есть. А если оно есть, то решение найдётся.

      – Как сказать… Многие люди мучаются этим всю жизнь, да так и не определяются. Знаешь, о

      чём я подумала? Вот смотришь старые фильмы, особенно про революцию, про стройки

      социализма и видишь: тогда все знали, что делать. Я недавно перечитала «Тихий Дон» Шолохова,

      так там и красные знают, что делать, и белые тоже. Правда, главный герой мечется из стороны в

      сторону, но ведь его метания тоже вроде как определены – он ищет истину. Нам ещё учительница в

      школе сказала, что вся мощь этого романа в том и состоит, что там с разных сторон схлёстываются

      такие невероятные силы, что искры летят и кровь рекой. Да нам-то ещё ничего. У нас и стройки

      разные есть: БАМ и та же целина. А как, например, в Америке? Там же вообще сон и полный

      разброд.

      Роман смотрит на неё даже чуть озадаченно. Как она рассуждает! А ведь с Витькой-то она так

      не поговорит. Тот совсем другой. Удивительно, что Люба даёт хорошую пищу для размышлений. С

      ней можно говорить и говорить. Как точно она заметила, что раньше люди знали свой путь, потому

      что находились в едином порыве. А в этом порыве, наверное дышалось, как на свободном ветру –

      глубоко и спокойно. Хорошо, наверное, жить в таком времени. Жалко, что он-то «Тихий Дон»

      пробежал наскоро и мимолетом, между катанием на лыжах с горы и работой во дворе у коров. Но

      теперь его стоит перечитать. А если бы во время этого перечтения Люба была рядом, чтобы можно

      было обсуждать …

      – А вот скажи, – спрашивает она между тем, – ты в армии о чём мечтал больше всего?

      – Честно?

      – Ну конечно.

      – Я мечтал о том, чтобы после службы не быть одному. Ну, не о родителях я, конечно, говорю…

      Вот приходишь домой после работы, а тебя там кто-то ждёт, встречает. Всё равно как вторая твоя

      половина. Про половинки – это очень правильно сказано. И этот человек живёт примерно так же,

      как ты, и интересы у него такие же. А ночью, например, тебе не спится, так пошёл на кухню чай

      пить, и она тоже выходит, садится рядом, и мы о чём-нибудь с ней говорим. Я очень настроен на

      такую жизнь. Но ведь всё зависит не только от меня. Ведь со всякой-то девушкой такая жизнь не

      получится.

      – Конечно, нет, – улыбаясь, соглашается она, и Роману понятна её улыбка – Люба думает

      теперь, конечно же, о Витьке, по сути-то совсем не зная его.

      Из уюта купе не хочется уходить. Вагон, мягко покачиваясь, несётся куда-то и, как чудится, не по

      железу, а плавно и нескоро парит по воздуху. Эх, жизнь… Да чего же с ней воевать-то, с такой

      жизнью? Нет, что-то не то предсказывал прапорщик Махонин. В неё надо влиться всеми фибрами

      души и просто жить… А ведь совсем скоро надо уже выходить.

      Поддавшись его исповедальному настрою, рассказывает о себе и Люба. Оказывается, она тоже

      из села! Какое радостное и одновременно горькое открытие. Они вспоминают о том, как гуляют в

      сёлах