Лабиринт призраков. Карлос Руис Сафон

проговорила секретарша.

      – Но вы знали о его существовании?

      – Да, когда министр начал ходатайствовать о помиловании Сальгадо. Позднее он упоминался в отчете полиции по результатам расследования истории с письмами.

      – Понятно, но еще раньше вы не слышали, чтобы при каких-либо обстоятельствах дон Маурисио упоминал имя Сальгадо? Может, много лет назад?

      Донья Мариана погрузилась в долгое молчание.

      – Вероятно. Я не уверена.

      – То есть, возможно, упоминал?

      – Мне так кажется.

      – Когда это произошло?

      – В марте 1948 года.

      Алисия нахмурилась, не скрывая удивления.

      – Вы точно запомнили дату, но не уверены, что прозвучало имя Сальгадо?

      Донья Мариана покраснела:

      – В марте 1948 дон Маурисио попросил меня устроить непротокольную встречу с Луисом Болеа, его преемником на посту коменданта тюрьмы Монтжуик.

      – С какой целью?

      – По-моему, речь шла о неформальной встрече, в порядке вежливости.

      – А вы лично присутствовали на этой неформальной встрече вежливости, как вы выразились?

      – Очень недолго. Беседа была приватной.

      – Но у вас была возможность услышать часть разговора? Случайно? Когда вы входили в комнату, или выходили из нее, или подавали кофе? С вашего рабочего места у дверей кабинета дона Маурисио?

      – Мне не нравятся ваши намеки, сеньорита.

      – Все, что вы расскажете, поможет нам в поисках министра, донья Мариана, – вмешался Варгас.

      Секретарша заколебалась:

      – Дон Маурисио расспрашивал сеньора Болеа о заключенных, находившихся в тюрьме в тот период, когда он служил комендантом. Его интересовали подробности их дальнейшей судьбы. Отбывали ли они еще срок или вышли на свободу, умерли или же были переведены в другую тюрьму. Он не объяснил, зачем ему это понадобилось.

      – Вы помните, какие имена он назвал?

      – Их было много. И много лет прошло с тех пор.

      – В том числе фигурировало имя Сальгадо?

      – Да.

      – А еще?

      – Я точно помню только одно имя: Давид Мартин.

      Алисия и Варгас переглянулись. Варгас сделал пометку в записной книжке.

      – Еще кого-нибудь вспомните?

      – Кажется, произносили фамилию, которая звучала на французский лад, по-иностранному. Я ее не помню. Ведь действительно прошло много лет. Какое значение это может иметь теперь?

      – Мы не знаем, донья Мариана, но обязаны рассмотреть все варианты. Возвращаясь к анонимным письмам… Когда передали министру первое из них, вы не помните, как он отреагировал? Сказал нечто такое, что привлекло ваше внимание?

      Секретарша покачала головой:

      – Ничего особенного он не говорил. И будто не придал ему большого значения. Министр положил конверт в ящик и распорядился, что если придут похожие письма, чтобы я вручала ему их лично.

      – Не вскрывая?

      Донья Мариана кивнула.

      – Дон Маурисио просил вас ни с кем не обсуждать анонимки?

      – В