Барракуда forever. Паскаль Рютер

назад, дед спросил:

      – Ну что, Баста, ты доволен новым именем?

      – Гав!

      – Ему вроде нравится! – сказал я. – Зеленый, можно ехать.

      – Красивое имя, – согласился дед и тронулся с места. – По крайней мере для собаки. Оригинальное. Изысканное. Классное, это уж точно. Гораздо лучше, чем, например, “Финиш” или “Абзац”. Ты понимаешь собак, это чувствуется.

      Приехав к нему домой, мы первым делом вытащили из багажника пакеты с кормом и разложили по шкафам.

      – Мы славно потрудились, – заявил Наполеон, – и у меня кое-что для тебя есть.

      Он выдвинул ящик и достал туго набитый полотняный мешочек.

      – Не волнуйся, это не собачий корм. Открой.

      В его глазах горели хитрые огоньки.

      Шарики. Сотни шариков. Старые шарики – керамические, стеклянные, агатовые, маленькие и побольше… Все детство Наполеона.

      – Начал собирать еще подростком, – сказал он. – Выигрыш за несколько лет. Ты найдешь им лучшее применение, чем я. Мне, знаешь, и играть-то не с кем. Обычно дарят коллекцию марок, но меня марки всегда раздражали. Поначалу у меня их скопилась целая куча – от писем. Честно говоря, я никогда особо не напрягался с писаниной.

      У меня подкашивались ноги, бешено колотилось сердце, а челюсти свело так, что не разомкнуть.

      – Только не вздумай реветь! – бросил он.

      Глава 4

      Так Баста вошел в нашу семью и на следующий день был представлен моим папе и маме. Пес оказался уживчивым, с мягким и легким характером, радовался любому пустяку. Отец поинтересовался только:

      – Какой он породы?

      – Пес, – ответил Наполеон, – просто пес. Не знаю почему, но я был уверен, что ты задашь именно этот вопрос.

      – Не злись, – проворчал отец. – Мне же хочется знать. Говорят же: “Это пудель, это лабрадор, а это…”

      – Ничего подобного! Мы говорим: “Это собака”. Помесь собаки с собакой. Баста!

      – Ладно-ладно. Ну что ты кипятишься из-за обычного вопроса?

      – Я не кипячусь. Баста – это его имя. Ну да, это меня бесит. Бесит твоя мания вечно все раскладывать по полочкам. Когда ты был еще совсем маленьким, то и тогда уже норовил разложить все по полочкам. Помнишь свои марки? Тебе всегда нравилось раскладывать людей – и собак тоже – по ячейкам. Вот так, чтобы им уже не пошевелиться, как в…

      Отец пожал плечами и спросил:

      – Ты не мог бы мне все же сказать, почему именно собака. Теперь, когда…

      – Когда что?

      – Когда ничего.

      Наполеон, подчеркивая каждое слово бурными жестами, объяснил, что всегда мечтал завести собаку. В детстве они жили в совсем крошечной квартирке рядом с Бельвилем, а потом, ему, боксеру, бессмысленно было даже думать о собаке. Разве собаке, даже такой покладистой и симпатичной, как Баста, может понравиться бродячая жизнь боксера?

      – К тому же у твоей матери была аллергия на собачью шерсть. Кругом сплошное везение! Но теперь я твердо намерен заботиться о нем до самого конца.

      Отец удивленно поднял