Осень на краю света. Дмитрий Заваров

полагается однокомнатная квартира. От государства. Все-таки Подмосковье, не Урюпинск какой, понимаете? Большая ценность. Хорошо, если кто-то себе мужа или жену на эту квартиру поймает… Лучше бы уж в общежитии жили.

      – А что так?

      – Звонил я тут как-то одному парнишке. Хороший был парень, Васька, добрый, тихий… Так вот, снимает трубку незнакомый мужик. Я спрашиваю Василия. Нет его. А когда будет? А никогда: продал квартиру и уехал. Куда? Неизвестно. И это далеко не первый случай.

      – Так нужно следить, проверять. – Сапегин втянулся в тему.

      – Кто будет этим заниматься? По какому праву? Человек совершеннолетний. Что хочет – то и делает. Кто мы ему?

      – Как кто? Вы – его семья. Он тут всю жизнь прожил.

      – Вы в детстве не мечтали о самостоятельности, чтобы родителей не слушаться? – Директор вернул очки на переносицу и внимательно посмотрел на Сапегина увеличенными линзами глазами. – Вот! Так и они. Многие, конечно, поддерживают контакт, навещают. У нас тут в штате, кстати, почти все – бывшие наши воспитанники. Но всех на работу не возьмешь. Пытаемся что-то в голову вбить, подготовить. Но слова – одно, а реальность… Ладно, увлекся я, простите. Что вы еще спросить хотели?

      Сапегин не сразу смог переключиться. Помолчал, собираясь с мыслями.

      – Вы бы, это… на очки резинку, что ли, наденьте, – посоветовал он. – Что ж они падают-то?

      – Привык уже, – пожал плечами директор.

      – В ту ночь все дети были на месте?

      – Разумеется.

      – И Игорь Старостин?

      – А почему именно он? – насторожился Шубин.

      – Потому что он, как мне известно, постоянно бегает в деревню. К некоему Томину. Не знаете?

      – Знаю. И не поощряю. Но и не запрещаю! – с вызовом закончил директор и размашистым ударом вернул съехавшие очки на переносицу.

      – Он по ночам к нему сбегал?

      – Было дело, – признал Шубин. – Пресекли. С Иванычем поговорили.

      – С кем?

      – С Томиным. Федор Иванычем. Он понял и повлиял. Еще вопросы?

      – Кто был в ту ночь охранником?

      – Миша. Сейчас его нету.

      – А где он?

      – Сам не знаю. Третий день на работу не ходит.

      – Не странно? – удивился Сапегин.

      – Странно, – кивнул директор, снова поправив очки. – Но не смертельно, надеюсь. Миша, он, между нами говоря, запойный.

      – Кто теперь вместо него?

      – Завхоз наш, Вадим Алексеевич. Нужен?

      – Если вы не против.

      – Пойдемте, провожу.

      В длинном коридоре пахло школьной столовой, откуда-то снизу доносился разноголосый гомон детей. Сапегин подождал, пока директор запрет дверь, и двинулся следом за ним. Мраморный пол звонко откликнулся на шаги, необычное, какое-то объемное эхо заметалось под потолком. С одной стороны – глухая, крашенная серой краской стена, с другой – череда сводчатых окон. Коридор пересекал арки, расположенные на равном расстоянии между оконными проемами. По верху стены,