Одиссея. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского. Гомер

его холм насыплешь могильный; и справить придётся

      Похоронный обряд; и в замужество матерь отдашь.

      Как ты всё это сделаешь, всё это кончишь, итожа

      В храбром сердце, в уме хорошенько обдумай тогда, —

      Женихов, каким средством в чертогах твоих изничтожить, {295}

      Хитрым, или открытым. Ребячьими играми жить

      Уж не время тебе, не таков уже ныне твой возраст.

      Ведь пора уж тебе, с равным богу Орестом делить

      Славу, что он добыл, расправляясь с коварным Эгистом,

      Злым убийцей, отца его смевшего жизни лишить! {300}

      Вижу, друг дорогой мой, что ты и велик, и воинствен,

      Не слабее его, ты в потомстве прославишься вновь;

      Но, давно мне пора возвратиться в корабль мой быстрый, —

      Ждут попутчики, верно в душе возмущаются мной.

      О себе позаботься, и то, что сказал я, обдумай». {305}

      Рассудительный, гостю сказал Телемах: «Милый мой,

      Право, гость, ты с такою любовью раскрыл мои думы,

      Как отец; никогда твой теперь не забуду совет.

      Подожди, хоть и очень, как вижу, спешишь ты, разумно, —

      У нас вымойся раньше; с усладою завтра, чуть свет, {310}

      С духом радостным ты унесёшь на корабль подарок

      Столь прекрасный, который тебе поднесу я в ответ,

      Как гостям от хозяев бывает приятным, и старым».

      Сероглазка, богиня Афина ему говорит:

      «Не задерживай нынче меня, тороплюсь я недаром. {315}

      Дар, что милое сердце тебя побуждает вручить,

      Возвращаясь обратно, приму, и домой с ним уеду,

      Получив дорогой дар, таким же тебя отдарив», —

      Говорила, исчезла Афина, глазастая дева, —

      Быстрокрылою птицей порхнула в окно. И встаёт {320}

      Сила в нём и отвага. И больше ещё он, чем прежде,

      Дорогого отца вспомнил, в сердце размыслив своём,

      Встрепенулся душою, познав, что беседовал с богом.

      И назад к женихам на пирушку направился он.

      Перед ними певец знаменитый пел, сидя в чертогах, {325}

      В тишине, о печальном возврате ахейцев домой

      Из-под Трои, Палладой Афиной ниспосланном строгой.

      Вдохновенное слышала пенье в покое порой,

      Пенелопа разумная, старца Икария дочка, —

      И спустилась высокою лестницей дома, гурьбой, {330}

      Не одна; с нею вместе шли девицы две непорочных.

      И, тихонько, богиня средь женщин, войдя к женихам,

      Стала за косяком у столовой дверей, и платочком,

      Покрывалом блестящим закрыв себе щёки, а там,

      С ней, с обеих сторон две усердные стали служанки. {335}

      Говорила певцу от богов, давши волю слезам:

      «Фемий, много других, восхищающих душу, ты знаешь

      Песен, ими певцы восславляют героев, богов.

      Спой из них, пред собранием сидя, одну. И, внимая,

      Гости будут крепиться вином. Но прерви ту, без слов, {340}

      Песнь печальную; скорбью она наполняет в груди мне

      Сердце