Чертова кукла. Зинаида Гиппиус

тогда очень старался, чтобы стихи составить средние, чтобы не пересолить в пародию. И действительно, пародии не было.

      Верка припоминала:

      Душа скитальная…

      – Так вот хоть ты что! Больше, ей-Богу, ни-ни, ничего не помню!

      Лизочка была разочарована.

      – Ну-у! – протянула она. – Я думала, интереснее что-нибудь. И так заунывно и говорила?

      – Так надо.

      – Что ж они? Понравилось?

      – Должно быть, понравилось. Руки мне жали и объясняли, что это значит.

      – Что же?

      – Ну, я уж не слыхала. Устала, беда! Целый вечер на этой кушетке, да гляди строго, да молчи, – оно доймет!

      – Ишь ты, бедненькая! – пожалела Лизочка. – Я бы не выдержала. И, главное, ради чего, коли веселья никакого не было.

      – Нет, в начале смешно. После только наскучило. Ну, побаловались они еще, затем платья свои понадевали – и по домам. А уж потом я не знаю, было ли у них еще, нет ли.

      – Может, они потом без костюмов, Юрка, а? – спросила Лизочка.

      Юрию надоело. Он зевнул.

      – Не знаю. Я больше не был. А потом за границу уехал. Да нет, теперь уж ничего этого нет. Мода прошла. Теперь не дурачатся, теперь серьезно, лекции читают.

      – Ну, лекции…

      – Ничего, ты пойди как-нибудь, послушай, я тебе билет дам.

      – И мне дай, – попросила Верка. – Не выгонят?

      – Нет, нет, в общей зале. Садитесь смирно и сидите.

      – Скука?

      – Еще бы. А надоест – уйдете. Вот, признаться, вы мне теперь обе ужасно надоели. У меня к тебе дело было, Лизок, да скучно, и некогда теперь. Как-нибудь после. Отдохну и поеду. Обедаю я в одном месте нынче.

      Он встал и открыл окно. В столовой было накурено. Верка, превратившись в горничную, принялась убирать со стола.

      В эту минуту в передней зазвонили.

      Лизочка прислушалась и вдруг вскочила, подхватив ленты своего капота.

      – Вера, Вера, – зашептала она. – Живо! Все со стола вон! Это Воронка, я его руку знаю! Ключа-то не даю, дудки! Не иначе как опять забыл что-нибудь утром, растеряха! В спальной не убрано? Ладно, я прямо в постель, скажи, барыня еще не вставала… Юрунчик, прощай.

      Она подскочила к Юрию, на лету чмокнула его и исчезла.

      В один миг стол опустел, как будто ничего на нем никогда и не стояло. Юрий неслышно скрылся. И Верка уже отворяла дверь, скромная и ловкая в своем белом переднике, извинялась перед барином, что не сразу услыхала звонок, докладывала, что барыня опять започивали и не велели себя будить.

      Дядя Воронка доверчиво пошел сам в спальню. Он только на минутку. Он, действительно, забыл утром у Лизочки какой-то, никому, кроме него, не нужный портфель.

      Глава десятая

      На фонтанке

      Необыкновенно унылая квартира – квартира графини. Весь дом унылый, старый, – ее собственный. Такие бывают казенные дома, казенные квартиры. Окна темные, высокие, с мелкими и будто всегда грязными стеклами.

      Комнат непомерно много, половина из них – бесполезны. Какие-то буфетные, какие-то угловые. У графини своя гостиная, своя столовая, где с нею обедает Литта и две чрезвычайно приличные приживалки. Николаю Юрьевичу подают особо,