Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского. Гомер

всегда знаешь, зачем объясненья пристали? {365}

      Мы на Фивы священные, град Этионов в поход

      Уходили, и град разгромили; что взяли, предстали

      Пред всем станом, как должно; делил сход ахеян полон, —

      И Атриду тогда Хрисеиду прекрасную дали.

      Иерей дальновержца потом, Аполлона, Хрисон {370}

      Фоакс, он приходил к кораблям быстролётным ахеян,

      Дочку пленную чтоб искупить, выкуп был принесён.

      Золотой скиптр, венец Аполлона держал, обнадеян;

      Умолял убедительно весь стан ахеян большой,

      И Атридов всех больше, строителей рати ахеян. {375}

      Сразу дружно ахейцы вскричали, – вот так, хорошо!

      Честь окажем, приняв иерея блистательный выкуп;

      Но Атрид Агамемнон на это в сердцах не пошёл,

      Иерея прогнал, словом льва уподобившись рыку.

      Огорчился старик, отошёл; но ему Аполлон {380}

      Внял, молящему сыну любезных богов; бросил пику, —

      Истребленья послал на аргивян народ; быстро он

      Гиб, толпа на толпе, и бессмертного стрелы летали.

      Был широкий ахеян весь стан стрел дождём поражён.

      Тут Калхас прорицатель раскрыл гнева бога скрижали. {385}

      Первый я предложил умилить то, чем бог раздражён.

      Гневом вспыхнул Атрид, встал, и с места, свирепый, ужалил, —

      Начал словом грозить, а угрозы его, как закон!

      Дочь Фоаксу отцу с Одиссеем ахеяне ныне

      В корабле увезли, и дары примиренья Хрисон {390}

      Примет пусть. Но ко мне приходили послы, чтобы силой

      Брисеиду забрать, что отдали ахеяне мне!

      Ведь могучая ты, заступись за храбрейшего сына!

      На Олимп ты взойди, и моли бога Дия вдвойне!

      Помнишь, Дию когда угождала и словом, и делом. {395}

      От отца я слыхал, – ты услугой, великой вполне,

      Похвалялась. От Зевса ты тучегонителя смело,

      Из бессмертных одна лишь презренные козни богов

      Отвратила, когда оковать Олимпийцы хотели, —

      Гера, и Посейдон, и Паллада Афина. Без слов, {400}

      Ты, богиня, представ, открывала тот заговор Дию,

      На Олимп многоглавый призвав из сторуких богов,

      Бриарей ему имя в богах, Эгеон в смертном мире.

      Этот страшный титан, и отца своего посильней,

      Близ Кронида он сел, и огромный, и славный задира. {405}

      Все его ужаснулись, отпрянув от божьих дверей.

      Ты напомни о том, и моли, обнимая колено,

      Пусть желает в боях постоять за троянских людей,

      Утесняя до самых судов, и до моря ахеян,

      Смерть несёт, – пусть народы коварным царём насладит; {410}

      Агамемнон Атрид пусть познает, как в силе рассеян,

      И преступен, ахейцу храбрейшему так досадив!»

      Сыну так отвечала Фетида, пролившая слёзы:

      «Сын! Зачем я тебя воспитала, для бедствий родив!

      Лучше б ты пред судами без слёз и печалей, угрозой {415}

      Оставался. Ведь краток твой век, и предел недалёк!

      Злополучен ты, сын, кратковечен,