Стать Роуэн. Nina Brock

по кофейку? Не этот картонный квас, а что-то нормальное. Поговорим.

      – Ага, – кивнула Роуэн, не сбавляя шаг. – Напомни, в каком месте нашей с тобой прекрасной истории ты заслужил право звать меня на кофе?

      – Я и не говорю, что заслужил. Я прошу.

      Улыбка на его лице была той самой, которую она помнила наизусть. В этой полуулыбке всегда прятались тысячи "прости", "ну давай ещё раз", "я был мудаком, но сейчас всё иначе". Раньше такие штуки действовали. Теперь – только раздражали.

      – Ну вот, как обычно, – протянула она, закатывая глаза. – Ты исчезаешь, потом вылезаешь из ниоткуда и лезешь с этой своей дешёвой попыткой изобразить раскаяние. Не ново, Ларри.

      – Я просто хотел поговорить. Без драмы, – выдал он, стараясь не отставать от её шага. – Мы же взрослые люди.

      – Смешно слышать это от того, кто перестал писать только потому, что ему стало неловко.

      – Ну ты ведь и не страдала особо. Не искала, не звонила.

      – Новость века, – отрезала она. – Я не страдаю по каждому мудаку, с которым делила постель.

      Они миновали несколько перекрёстков. Ларри не отставал, держался вплотную, бросая на неё косые взгляды – ища в её лице что-то, хоть отдалённо похожее на прежнее тепло. Но там было пусто. Только ровное, вымеренное "отстань".

      – Помнишь, как мы шарились здесь после концерта? – попытался он разрядить остановку. – Ты тогда ещё сказала, что не ходишь на свидания, а через десять минут уже сидела у меня на капоте.

      – Я и тогда была не в себе, – спокойно отозвалась Роуэн. – А сейчас в здравом уме. Так что не жди повторений.

      – Мне кажется, или ты стала злее?

      – Нет, Ларри. Я просто устала. И ты – не исключение. Ты часть этой усталости.

      Они подошли к закусочной на углу. Пластиковая вывеска с облупившейся краской и погасшей буквой "О". Роуэн направилась внутрь. Ларри замешкался, сложил руки на груди и скривился.

      – До сих пор ходишь в это говнище? – усмехнулся он. – Серьёзно, Ро, у тебя всё ещё плохо с выбором мест.

      – Серьёзно, Ларри, у тебя всё ещё плохо с пониманием чужих намёков, – парировала она. – Я сюда иду не за атмосферой, а за кофе, который не требует кредита на оплату.

      Он закатил глаза.

      – Могли бы сгонять в нормальное место. Я теперь могу позволить себе даже не смотреть на цены. Представляешь?

      Роуэн коротко усмехнулась.

      – С каких это пор у тебя водятся деньги? Ты же всегда жил по бартеру: я тебе – секс, ты мне – диск с "Металликой".

      – Не настолько я был…

      – Настолько. И ещё чуть-чуть сверху, – отрезала она.

      Ларри рассмеялся.

      – Всё та же Холлис. Даже не верится, как я по тебе соскучился.

      Она промолчала. Подошла к стойке, заказала самый дешёвый чёрный кофе. Он, как и положено, выбрал латте. С карамелью, взбитым молоком и всей этой приторной мишурой, которая всегда, как ей казалось, компенсировала взрослым мальчикам отсутствие вкуса.

      – Давай я заплачу, – предложил он, подмигнув. – Чисто как извинение за свои… несовершенства.

      – Оставь деньги тем, кого ещё успеешь