Ледяной цветок. Станислав Ефанов

обернулся и встретил взгляд стальных глаз.

      – Похоже, у тебя слово с делом не расходится, – прошамкал Старик и откашлялся в кулак.

      – Что? – насторожился Долан. – Ты на меня подумал?

      Кузнец почуял приближение бури и пробормотал:

      – В горле что-то пересохло.

      Он предусмотрительно отошёл к колодцу и сделал вид, что его одолевает жажда.

      – А может, оно и к лучшему, – заявил Долан. – Меньше смуты.

      Старик криво улыбнулся.

      – Ты ещё слишком молод и неопытен. Но как же нам теперь быть?

      Он говорил медленно, вязко тянул слова, и Долан не решался взглянуть ему в глаза, такие же ледяные, как и всё вокруг. А Старик качал головой:

      – Как же нам теперь узнать о приходе Гыр-Пыбры?

      – Она уже была здесь, – раздался женский голос.

      Долан и Старик обернулись. Перед ними стояла Маруна и мяла в руках плетёную ручку корзины. Прядь волос выбилась из-под платка. К ним подошёл Кузнец.

      – О чём толкуете? О, пирожочки! – оживился он и потянулся за угощением.

      18.

      Писк среди снега

      «Давай я сделаю это быстро»

      Это оказалась не Мышка. В снегу барахтался и пищал птенец – едва покрытый серым пухом комочек. Кутыптэ стоял над ним в растерянности. Манул с любопытством осматривал птенца, не приближаясь, однако, близко. Он поднял взгляд жёлтых глаз на Кутыптэ и спросил:

      – Ну а этого-то хоть можно? Так есть хочется.

      Кутыптэ молчал.

      – Не понимаю вообще, зачем с тобой советуюсь.

      Манул двинулся на птенца. Кутыптэ преградил ему путь.

      – Он, должно быть, выпал из гнезда.

      – Редкая наблюдательность, – похвалил Манул.

      – Что это за птица такая, что птенцы у неё рождаются, когда снег ещё не сошёл?

      Птенец подполз к ноге мальчика.

      –Клесты, это ж всем известно. Ты, я смотрю, в лесу новичок, – ответил Манул и с любовью посмотрел на птенчика. – По размеру не больше мышки, ну хоть что-то.

      Манул потянулся к добыче.

      – Нет! – Кутыптэ резко присел, стянул рукавицы и взял птенца в тёплые ладони.

      – Да что ж такое! – Манул дёрнул хвостом. – Ты так и будешь морить меня голодом?

      Кутыптэ не ответил.

      – Ты всё равно не спасёшь его, – настаивал Манул, – ты не знаешь, чем его кормить, он всё равно погибнет. Это печально, но это правда. Так устроен мир.

      Кутыптэ молчал. В его ладонях копошился и пищал птенец.

      – Отдай его мне, – ласково попросил Манул. – Так он хотя бы принесёт пользу и не даст мне умереть от истощения!

      Кутыптэ нахмурился.

      – Хока поможет мне, потому что я не обижал его лес, – тихо проговорил он.

      Манул фыркнул.

      – Так ты его спасаешь из-за Хоки? – он заглянул мальчику в лицо.

      Тот в ответ выдохнул облачко пара.

      – Давай я сделаю это быстро, Хока и не заметит, – протараторил Манул. – И ты заодно отвернись.

      Кутыптэ не отвечал. Манул вкрадчиво заговорил:

      – Смешно думать, что за тобой постоянно кто-то наблюдает.