Жнивьё. Мэд Эссенс

солёной жижей. Всем сейчас непросто и все хотят либо сдохнуть, либо прекратить мучения более цивилизованным путём. Наберись терпения и уважения.

      Капитан отчитался по рации, что я цел и невредим и за всю ночь ничего с собой не сделал, получил задачу привести меня на точку сбору, после чего мы неторопливо вновь прошли по общежитию. На сей раз лица сопровождавших меня солдат были куда злее. Они думали, что вчерашним приёмом смогут сломать меня, заставить наложить на себя руки или сделать что-нибудь глупое, что навлекло бы беду на всю затею с вылазкой в лес. Но я выдержал. И, вероятно, поэтому в их взглядах сейчас читался ощутимый гнев и злость, какая-то непонятная ненависть ко мне, как будто я уже сделал что-то плохое для них всех.

      – Не обращай внимания. Они просто понимают, что после отправления группы солдаты отправятся зачищать поражённые города. Мы обязаны сдерживать распространение заразы изнутри, будь это инфекция или споры спорыньи – не важно. Греть задницы в тёплом общежитии куда лучше, чем с огнемётом за спиной лезть в загаженный гнилой чёрной пшеницей разваливающийся на сырую щепу дом, чтобы спалить его до тла. Я предупреждал их, что с началом гражданской операции начнётся и военная операция, но они лишь смеялись в ответ. Вот теперь и посмеются, да, рядовой?! – капитан крикнул последнюю фразу в лицо одного из стоявших в двери солдат, отчего тот даже отшатнулся, презрительно скорчив мину.

      – Неужели за несколько месяцев пшеница так разрушает дома?

      – Э-э, нет, брат. Не пшеница. А её гниющие останки. Видишь ли, заражённое спорыньей пшеничное дерево со временем наполняется водой и слизью. В воде этой – уйма спор, и как только целый фонтан из разваливающегося "брюха" начинает подтапливать собой нижние этажи домов, то там уже начинает играть плесень. Бах – и весь первый этаж засажен грибами и воняющей сыростью чёрной плёнкой, под которой дерево такое, что хоть на хлеб намазывай. Несущие стены гнутся как тонкие ветки на ветру, заваливаются на бок, а вместе с ними и дома. Вот тебе и результат – от крепкого дома до затопленной чёрной жижей горы мусора около полутора месяцев. Получи и распишись.

      – Я и не знал…

      – Ты многое пропустил. Я знаю, что ты много времени проводил в лесу во время учёбы, но за последние месяцы лес… Это не тот лес, что был раньше, ясно? Бьюсь об заклад, что там теперь темно как ночью из-за висящих чёрных гроздей заражённых колосьев. Не везде так, на ваших картах будет отмечен маршрут, по которому вы сможете более-менее безопасно пройти, почти не встречаясь с "грязными" территориями. Последние люди прошли туда и обратно почти неделю назад, но они повернули назад далековато от самой Академии. Так что карты так или иначе помогут вам не помереть на первом же повороте.

      – Стой, там были люди? Совсем недавно? – взволнованно спросил я. – Что они видели?

      – Да… Ничего. Вернее, мы не смогли от них ничего добиться. Они наглотались. Вернулись уже сумасшедшими до самого мозга костей. Говорили, что их вернула в город Мать Природа. Как сейчас помню: заляпанные грязью и этой чёрной жижей,