Танец между временами. Михаил Владимирович Суворов

вместо мартини? Смело! Докажи там, что можешь, как я доказала тут.

      Клэр, вспоминая детство в деревне, где бегала по полям, пока мать кричала из окна, сказала тихо:

      – Фото шли. Я мечтала о воле, ты её берёшь.

      После закрытия они устроили прощание – шампанское пенилось, пузырьки шипели в стаканах, яблочный пирог от Жанны крошился на столе, оставляя липкие пятна. Клэр протянула красный шарф, связанный криво, но с теплом:

      – На память, носи в Дели.

      Жанна сунула записку, почерк дрожал:

      – "Не забывай нас, путешественница."

      Слёзы защипали глаза, Маргарета обняла их, шепнув:

      – Буду скучать.

      Утро повело к бабушке – маленькая квартира на окраине пахла мятой и старыми книгами, диван скрипел под её шагами. На стене висело фото деда в военной форме – молодого, с острым взглядом, пропавшего в плену в 1942-м, когда немцы взяли его под Лионом. Бабушка обняла её, слёзы катились по морщинам, голос дрожал:

      – Родителям сказала? Дед ушёл на войну, обещал вернуться, а я ждала писем из плена – их не было. Не пропадай, как он.

      – Напишу из Дели, – улыбнулась Маргарета, печально, но легко, сжимая её худые плечи.

      Бабушка сунула в карман пальто конверт с тремя тысячами евро, пальцы дрожали:

      – Пиши открытки, не пропадай, слышишь?

      В баре её проводили аплодисментами, Лора крикнула, голос хрипел от слёз:

      – Наша путешественница!

      Такси мчалось к Шарль-де-Голль, чемодан подпрыгивал на ухабах, сердце стучало в рёбрах. Зал вылета пах кофе, пластиком и духами, дети ныли в толпе, чемоданы громыхали по плитке. Маргарета сдала багаж, прошла контроль, сняв ботинки – носок порвался, она усмехнулась. У окна, где звенели монеты автоматов, индианка в сари сидела рядом, гладила ткань, пела тихо на хинди, потом повернулась с мягкой улыбкой, глаза блестели:

      – Ганг ждёт, смоет старое. Намасте – привет и прощай, держи в сердце.

      Маргарета кивнула, телефон – старый Nokia с треснувшим экраном – мигнул от Лоры: «Слонов не забудь!» Рейс объявили, она вскочила, рюкзак качнулся, ударив по спине. Самолёт рванул по полосе, взлёт сдавил желудок, страх смешался с восторгом. Она прижалась к иллюминатору – огни Парижа слились в линии, пропали под облаками, пушистыми, подсвеченными луной.

      – Я свободна, – шепнула она, откинувшись на кресло, дыхание выровнялось.

      Прошлое – насмешки, холод родителей, дым бара – утонуло под облаками. Имя – Маргарета Зелле – стало спутником, не грузом. Индия ждала, и новая жизнь началась в небе, где никто не знал её вчера.

      Глава 4: Танец свободы

      Над облаками, июнь 2006 года. Самолёт гудел над белыми волнами облаков, унося Маргарету в Индию жарким утром июня. Ей было двадцать пять, и каждый рёв турбин отрывал её от Парижа – от дождя, что хлестал по мостовой Монмартра, от стыда, что душил её с детства, как холодная рука. Билет в Дели – мятый, влажный от пота ладоней – лежал в кармане старого пальто, серого, потёртого, как её прошлое, но теперь он был ключом, а не цепью. Запах топлива и пластика висел в салоне, кресло