Тёмный лес. Григорий Васильевич Исаев

Стены тянулись с юга на север, упираясь в подножия гор Содраберг, словно древний щит, позаброшенный на границе.

      Отряд легионеров двигался по тракту на запад от Пьедмонта к городу Дилана, лежащему в полутора сотнях вёрст. Дорога шла вдоль берега залива, где лёгкий бриз приносил свежий, солоноватый запах воды, смешанный с ароматом нагретых на солнце трав и цветущего кустарника. Первая декада марта пахла весной, пробуждением жизни.

      Тракт был старым, местами потрескавшимся, словно уставшая земля, пережившая не одно поколение путников. Жизнь вокруг была полна звуков. В ветвях редких деревьев перекликались птицы, а цикады стрекотали в траве, наполняя воздух густым шумом. Воздух был наполнен весенней теплотой и ароматами, а отряд продолжал свой путь, вписывая шаги в музыку этого ожившего края.

      Легионеры шагали чётким строем, их шаги звучали глухо, но ровно, словно удары молота по наковальне. Они, хоть и хранили строй, были пока ещё расслаблены, их разговоры сливались с шумами природы, пока дорога не звала их дальше, к новому дню и новым границам.

      Аполло шагал в середине строя, держа копьё через плечо. Его шлем чуть съехал на затылок, открывая лицо, на котором играла ленивая усмешка. Он обсуждал вчерашнюю пьянку с двумя сослуживцами, что шли рядом.

      – Ну и вечер был! – протянул Аполло, глядя на спутников. – Помнишь, как Флавий пытался петь гимн? А потом рухнул прямо в чан с вином!

      Солдаты загоготали, один из них, худой, с узким лицом и проворными глазами, хлопнул себя по колену.

      – Пел, как осёл, у которого хвост в двери застрял! А потом ещё пытался вылезти, весь в вине, и кричал, что это святой нектар!

      – Да уж, – поддержал второй, с крепкими плечами и густыми бровями. – А девки-то! Ты видел, как одна из них хлопнула его по лицу, когда он попытался руку под юбку пустить?

      – Флавий, где ты тут? – Аполло закричал на весь строй. – Всегда лезет, куда не просят! Но ведь она хороша была, а?

      – Хороша-то хороша, – вставил худой, – но шлёпнула так, что у Флавия щека теперь краснее его плаща!

      Хоть они и болтали, напряжение росло. Чем дальше на запад, тем ощутимее становилась тревога, которая будто нависала над отрядом. Разговоры становились короче, смех – натянутее, а взгляды чаще скользили по сторонам, задерживаясь на тенях за деревьями или движении ветра в траве. Они проходили пограничную стену, тянущуюся от берега полуострова к горам, утыканную тут и там старыми смотровыми башнями.

      Внезапно вдоль тракта промчался всадник. Его конь поднимал пыль, копыта глухо стучали по старой мостовой, а сам он сидел в седле напряжённо, будто каждое мгновение было на вес золота. То ли разведчик, то ли командир, он промчался мимо, не сказав ни слова. Аполло успел заметить его лицо – взволнованное, сжатое, как перед бурей.

      – Странное это место, – тихо сказал кто-то позади. – Тихо слишком.

      – А ты чего хотел? – буркнул другой. – Здесь уже лет десять никто не живёт. Все ушли к Эзилату, где спокойнее.

      Аполло