Забери меня, мама. Женя Озёрная

и в карман их прятать, а как до дела доходит, так…

      – Что хочешь спрашивай, но про это душу не выну. А про баб Нину ты б и так узнала, как взрослая стала б. Сама ведь в себе её носишь.

      Аня только и уставилась глаза в глаза, вспомнив, как летом две тысячи шестого ощутила: смерти нет, как нет и потери. Они до сих пор вместе.

      – А про отца не скажу. – отрезала Нета. – Скажу – не увижу её больше, мать твою то есть. Обидится до смерти. А тебя в честь меня назвали. И мать твоя мне что сестра. Спаслись в один день вместе – и во всю жизнь не забуду. Крутить мной как угодно может и она, и Оксанка. Пусть крутят – никого у меня нет и ничего, кроме них и дыры этой. – Нета отвела взгляд на тёмный прямоугольник окна.

      – А почему вы остались тут?.. Не уехали в город? – спросила Аня примирительно.

      – Потому же, что и ты сюда приехала. Не Гремучая Гора тебе нужна, нет.

      – Озеровка?

      – Она. Наши-то все хотят вытолкнуть, а Озеровка тянет.

      – Это хорошо или плохо, тёть Нет?

      – Хорошо ли, плохо ли, а как по-другому, не знаю. Такие, как мы, тут всегда были.

      – Что значитвы?

      – Мы. У нас хуже.

      – У кого «у нас?»

      Нета продолжала, будто бы не заметив ещё одного вопроса:

      – Ты своёполучила. А от меня часть навсегда тамосталась. В заводи утопла. Чемеричные стебли на берегу хватаешь, выползти хочешь, а земля их тебе отдаёт с корнями – не место тебе здесь больше, проклятая. Не нужна ты тут. Потом звяк – звоночек Оксанкин. Велосипед в траву бросила и стоит на берегу – спрашивает: вы кто? Бояться надо – не боится.

      Чудилась в голосе Неты то ли пьяная, то ли безумная нотка. Оставалось только слушать.

      – Ирка сидит, молчит. Ноги в воду спустила, вся в тине. Но краси-ива-й-я – глаз не отвести. Цветок чемерики сорвала – и в волосы, как будто мало им красоты. А запах… Не знаю я больше такого запаха. – Она тряхнула коротко остриженными волосами и положила подбородок на раскрытую ладонь – видимо, от усталости.

      Слова застряли в горле. Значит, мама врала. Чемерика всё-таки пахнет, а сама она – русалка. И Нета с тётей Оксаной. И многие неизвестные другие.

      Той ночью всё тело ныло и спать не хотелось. В окно, состоящее из квадратных ячеек, заглядывала полная луна.

      Глава 5

      Наутро Аня проснулась от телефонного звонка.

      – Антипик, ты там где? – прогудел в трубке голос Саши.

      Ну вот, уже прозвища.

      – Приезжай скорее, тут нас посвящать собрались. Сегодняшний день весь свободный, потом экскурсии. Ты материал-то учила?

      Где-то на фоне щебетала Настя.

      – Я скоро, – выдохнула Аня, на самом деле не зная, быстро ли сможет вернуться.

      – Давай, – послышалось в ответ, и протянулись гудки.

      Здесь всё-таки спалось лучше, чем в городе. Жаль, что мама этого никогда не ценила. Какой же свежий воздух льётся из приоткрытого окна…

      Аня пошевелилась, и сетка под периной скрипнула. Через несколько мгновений из соседней комнаты в проходную вышла Нета – хорошо причёсанная, в свежем платье и без следов сна на лице.

      – Ох,