Исаев и его крест. Нао Хольм

не нарушать режим. После отбоя никакой беготни и песен. Гитару отберу, если будите орать.

      – Я не умею играть на гитаре.

      – Это хорошо, – хмыкнул вожатый. – Дальше, значит… Свободные койки есть на первом и на втором этаже. Выбирай.

      – Давайте, где пацанов поменьше.

      – Тогда бдешь жить на первом этаже. Палата вторая.

      Ваня хотел войти, но вожатый шикнул на него:

      – Ты что? Ещё сон час пятнадцать минут. Стой и жди.

      Ваня растерянно заозирался. Но долго теряться ему не дал вожатый:

      – Чуешь, чем пахнет?

      – Чем? – поднял брови Ваня. Ему пахло деревом и легким душком краски от веранды.

      – Накурено! – возмутился вожатый Щукин. – Я этого не одобряю, и терпеть не буду. Наказание есть – мойка туалетов. Если не поможет, будешь баню драить.

      – Я не курю, Александр Иванович.

      – Подумай хорошенько, прежде чем пристраститься к вредным привычкам.

      Ваня сразу понял, что Щукин ему не верит.

      «Чего ко мне все привязались с этим куревом? – думал Ваня, стоя в тёмном коридоре. И не захочешь курить, так заставят…» Ваня мечтал отделаться, наконец, от Щукина. Но тот никак не отставал.

      – Сейчас разберёшь вещи, потом иди в лазарет, получи справку.

      – Какую?

      – Во втором отряде педикулёз.

      – Что это?

      – Вши, – закатил глаза вожатый.

      – У меня нету.

      – Без справки ночевать не пущу!

      Когда время подошло, Александр Иванович впустил Ваню в палату. Это было длинное помещение с большими окнами. Четыре койки должны были стоять в ряд у стены, но ребята сдвинули две кровати в середине и резались на них в карты. Увидев вожатого, они суетливо спрятали колоду под одеяла. Ваня сразу заметил две пустые кровати. Они были ровно заправлены, подушки стояли треугольными ушами вверх. Ваня оглядел тумбочку и спинку кровати – полотенец не было. Видимо, пионеры уже определили их в своё пользование.

      – Здравствуйте, Александр Иваныч, – пропели невинно пионеры.

      – Ага, – сурово глянул на них вожатый, – забрали у девчонок карты?! Будете ночью орать, и эти изымем.

      – Да что вы, Александр Иваныч, – воскликнул мальчишка с коротко стрижеными волосами и черными густыми бровями, – мы ниже воды, тише травы… то есть…

      – Все, Мурат, не умничай, – вожатый подтолкнул Ваню в палату. – Принимайте, это Ваня Исаев. Ваш новый товарищ, прошу любить и жаловать. Вам отрядное задание, показать Исаеву, что у нас в лагере к чему. Женя, ты будешь отвечать за Ваню первые дни. Возьмите шефство над товарищем. А ты, Исаев, вещи быстро разбирай, я вечером рюкзак заберу в хранилище.

      Женя, паренек с копной маслянистых волос и острым подбородком, участливо кивал. А Щукин, сообщив свою волю на одном дыхании, ушёл, закрыв дверь.

      Тут же мальчишки скинули одеяло и с остервенением схватили свои карты. Картина развернулась следующая: двое сидели с напряженными лицами за картами друг напротив друга. И за их спинами на кровати прыгала в нетерпении группа поддержки.