Исаев и его крест. Нао Хольм

сказал Мурат зло. – Что это у тебя за бумажки? О-о-о, это же шахматы. Миленько.

      – Да, поигрываю на досуге, – мрачно ответил Ваня, не ожидая от ценителя джинс интереса к логическим задачкам.

      – И почитываешь, видно, – Мурат залез рукой у Вани подмышкой и вытащил из кучи вещей книгу, – О, «Семнадцать мгновений весны»! Это про Штирлица, – в комнате заулюлюкали, – ты у нас шпиё-о-о-он, значит? Не забудь в библиотеку записаться, шпиён!

      Ваня молча выпрямился и сказал твердо:

      – Драться хочешь?

      Мурат вытаращился, вскочил, но натолкнулся на плечо товарища. Мальчик Женя в зеленой футболке и олимпийке с закатанными рукавами вклинился между Ваней и Муратом. Лицо у него было спокойное, улыбался он открыто.

      – Я Жека Дымов, – протянул он руку, – командир первого отряда.

      Ваня пожал руку, и Женя добавил:

      – Миколян, окстись, это моя кровать, – Мурат уходить не хотел, тогда Женя подтолкнул его, – иди-иди! Хватит уже. На полдник строиться пошли.

      Пацаны потянулись на желтую веранду.

      – Не бунтуй, – сказал Ваня Мурату, который остался сидеть на кровати Дымова, набычившись, – а то Щукин устроит нам.

      Мурат, сдался и недовольно пыхтя, вышел вон. А Женя добавил, меняя тему:

      – В палате еще Леня живет.

      Леня, паренек с прыщавым лбом кивнул:

      – Теперь втроём будем комаров кормить.

      Ребята, наконец, пожали руки и пошли гуськом на полдник.

      Александр Иванович проходя мимо Вани авторитетно прокашлялся и напомнил:

      – Справка к вечеру чтоб была. Я не пошутил, будешь ночевать в лазарете.

      Ваня кивнул смущенно. Это заметил Мурат и хихикал с приятелями всю дорогу до столовой. Плохо, что он и с девчонками хихикал. Ване показалось, что тоже про него.

      Девчонки же посматривали на Ваню с интересом. Конечно, он был новым лицом в отряде, да еще и напионерен целиком: красный галстук, рубашка белая, все пуговички застегнуты. Выбивался из общего строя.

      «Надо было переодеться, – с досадой думал Ваня. – Все этот Мурат со своими подколами. Я даже галстук забыл снять. Теперь все глазеют. И почему Маринэ решила, что этот дурак может мне понравится? Дружить с ним не то чтобы трудно, но кажется, невозможно!»

      Поймав очередной любопытный взгляд, Ваня снял галстук и сунул в карман.

      – Куда ты, «Юность»? В светлую даль, – подняв головы к небу, на распев тянули девчонки позади Вани. Он с любопытством слушал их, повернувшись в пол оборота. Повернуться совсем и смотреть прямо он постеснялся, всё делал вид, что лагерь рассматривает. А девочки продолжали громко повторять девиз первого отряда:

      – Что людям несёшь ты? Я сердце отдам. А что же для счастья оставишь себе? Право быть первым в труде и борьбе!

      И все сначала: «Куда ты, «Юность»?

      В отличие от отрядов помладше, девушки первого отряда уже не старались переорать друг друга и остальные отряды. Они складно читали речёвку, как бы пели. Было красиво, и Ваня пожалел, что ещё не выучил слов.

      Как Маринэ