Сашкино лето, или Четыре неудачных операции доктора Снегирева. Антон Москатов

товарищ Снегирев. На смены вы опаздываете, и не находитесь на рабочем месте, когда необходимо. После смены упорно остаетесь на работе, будто вам больше заняться нечем.

      Прямо он ничего сказать не мог. Пришлось бы тогда и за других врачей взяться. А с некоторыми были приятельские отношения. Придраться, вроде, не к чему. Но, и кровь пил, как настырный гнус, терзая спокойствие опального хирурга.

      Перебранка оставила неприятный след. Замечания заведующего не пропускались мимо ушей, а оседали в глубине души и терзали долго, с настырным упрямством.

      Смотровая находилась напротив ординаторской. И, как случается в неудачные дни, а что началась их череда, Снегирев догадался, нос к носу столкнулся с Игорем. Хорошо, Сергей успел заскочить в помещение.

      – А чего не дома? – вопрос риторический и с подвохом. Настроение ведущего хирурга было мерзкое. А оттого, что Саша привел человека явно не просто так, вызвало новую волну глухого раздражения. – Работы – непочатый край?

      – Знакомый попросил посмотреть.

      – Ой, Саша, много у тебя знакомых. Как ты всем угодить успеваешь?

      – Стараюсь, Игорь Маратович.

      – Смотри, не перестарайся.

      – Постараюсь не перестараться, – с сарказмом сказал Снегирев, выдержал тяжеленный, под тонну весом, взгляд начальника, и, слушая злое шипение, вошел в смотровую.

      Глава 5.

      О том, как жить не надо.

      – Та-а-ак, Сережа… Аппендицит был? В смысле, гнойный? – Саша чувствовал усталость. И заговаривался. Она появилась не от суточного бдения, от неприятных встреч.

      – Был… Тяжелый, со спайками…

      – Ну-у-у, спаечный процесс… что-то вижу, – хирург пальпировал11 живот, отчего приятель корчился, изредка постанывая, гнулся в погибель. – Был до операции, после – подавно. Ладно, – подвел итог Снегирев, и голос стал не предполагающий, а командирский. – На рентген сходишь, там будем посмотреть.

      – Саш, сходи со мной? – Сергей совсем расклеился. И в увещевания Снегирева не верил. Больной врач – только пациент. И требует внимания, вмиг забывая, как это выглядит со стороны.

      … Рано о чем-то говорить, гадать на кофейной гуще – вовремя. И, почесывая затылок, звонить друзьям в Днепропетровск.

      В палату вкатили носилки. Саша, безмолвно проводил взглядом. Выходной, так выходной.

      – Что, Снегирев, домой не едится?

      – Не едится, – ответил Сашки и пожал руку тезке – Курицину Сашке.

      Со Снегиревым была у них антипатия. Слишком они были разными. Лепили врачей не из одного теста, а сделали два замеса. Разительно отличаясь, служили они одному делу, но подходили с разных сторон.

      – Мыться? – спросил Сашка, для ничего не значащего разговора, а не реальной заинтересованности.

      – Язву ушить. Две операции сегодня. И, возможно, перенесут еще одну. Но, это под вопросом, – Курицин был не дурак поболтать. Когда касались его вклада в создание совершенства.

      – Ладно, Санька, – похлопал по плечу Снегирев, – не перестарайся.

      – В

11

Физический метод медицинской диагностики, проводимый путём ощупывания тела пациента.