Мир Гаора. 5 книга. Ургайя. Татьяна Николаевна Зубачева

сразу кивнул Коррант. – Этого и держитесь. А теперь слушай меня. Я в рейс ухожу, буду через три, ну, четыре дня. Всерьёз без меня смотреть вас никто не будет.

      – Свою предупреди, – перебила его Нянька.

      – Не учи, – строго посмотрел на неё Коррант. – Но… как положено, значит, так и положено. Чтоб через три дня он на ногах стоял и хоть что мог делать. Понятно?

      Нянька кивнула, и Коррант продолжил:

      – Гемов в доме нет, обходимся запасами и что подворье даёт. А он, чтоб окупил себя, через декаду должен в гараже ворочать, а через три декады, ну, через месяц по-вашему, чтоб в рейс его можно было выпустить. Что хочешь с ним делай, но за просто так я его кормить не буду.

      Нянька снова кивнула.

      – Коньяк остался? – спросил он уже другим тоном.

      – Нужен ещё, – по-прежнему строго ответила Нянька.

      Коррант бешено посмотрел на неё. Она ответила спокойным твёрдым взглядом.

      – Аггел с тобой, – пришлось отступить.

      – Со мной, – кивнула Нянька. – Езжай себе. Всё в удачу будет.

      Коррант усмехнулся.

      – Ну, раз обещаешь.

      – Я тебя хоть когда обманула? – сурово спросила Нянька.

      – Чего не было, того не было, – кивнул Коррант. – Ладно, ступай. Я потом зайду гляну.

      Нянька слегка поклонилась и вышла.

      Оставшись один, Коррант вздохнул и покрутил головой. Ну, неужели он из этой передряги выскочил? Самому не верится. А если Рыжий сможет работать хотя бы вполовину тогдашнего, то… то можно будет и впрямь заводить второй фургон и раскручивать дело вширь. Золотое же дно!

      Жара придавливала его, распластывая на чём-то мягком и тоже жарком. Огонь? Нет, это не огонь, это… мысли путаются и обрываются неоконченными… да, жар не снаружи, внутри, он горит изнутри… жарко, хочется пить, рот пересох, вода, где вода?

      – Пить, – безнадёжно попросил Гаор.

      Твёрдый прохладный край стакана или кружки коснулся его губ. Вода… нет, что-то другое, сладкое, как… но ему всё равно. Он пил, не открывая глаз, из последних сил вцепившись зубами в край, чтоб не отобрали.

      – Ну как? – спросил над ним смутно знакомый женский голос.

      – Пьёт, – ответил другой женский голос.

      – Вернулся, значит, – обрадовался ещё кто-то.

      – А ну прикуси язык, – строго ответила ещё одна женщина.

      Голоса звучали спокойно и уверенно, и Гаор даже не сразу понял, что говорят по-нашенски, но ни удивиться, ни обрадоваться не успел, снова проваливаясь в темноту.

      Выгнав набившихся в повалушу – вот ни на миг уйти нельзя – Нянька сурово посмотрела на Басёну.

      – Чем поила?

      – Чаем с мёдом, – ответила Басёна. – А чо, Старшая Мать, от мёду вреда не бывает, он пользительный.

      – Ладноть, – нехотя кивнула Нянька, – ступай, я посижу.

      Басёна не посмела спорить и вышла, а Нянька заняла своё место у постели. Ишь как горит, навроде хорошей печки, но зато не застынет теперь,