Мир Гаора. 5 книга. Ургайя. Татьяна Николаевна Зубачева

быстро, на ночь, скажем, закутали, смазали, напоили, и с утра уже работать может. А если хозяин даст три дня на лёжку, то и совсем хорошо. А Рыжего завтра уже на ноги ставить надо, чтоб к хозяйскому приезду здоровым смотрелся, а он вона как.

      Рыжий шевельнулся, перекатил голову по подушке, прерывисто, как дитё малое после плача, вздохнул и, похоже, снова заснул. Ну и пусть спит себе, во сне болезнь слабеет. Сон, тепло да еда – любую болезнь лечат. А вот поесть бы ему сейчас надо, вишь исхудал-то как. Басёна решительно встала и выглянула в коридор.

      – Эй, Малуша далеко ли?

      – Кликнуть? – отозвалась из кухни Жданка.

      – И пошто? – сразу спросила Большуха.

      – А пусть Рыжему сготовит мисочку чего получше.

      – И то, – согласилась Большуха. – Сейчас покличу.

      Басёна вернулась на своё место, осторожно потрогала лоб Рыжего. Нет, ничего, не горит и не стынет. Она поправила ему одеяло, подтыкая с боков, а то после жара нельзя, чтоб прохватило. Рыжий что-то неразборчиво пробормотал во сне.

      – Ты спи себе, спи.

      Из невозможной дали доносился женский голос, велевший ему спать. Смешно, у него и так глаза не открываются и вязкая тяжёлая слабость во всём теле. Но мысли и воспоминания уже собирались, выстраиваясь в цепочку. Где он? Что с ним? Что было? Было.... поездка в Дамхар… порка и пытки в новогоднюю ночь… «Чтоб весь год таким был»… замученная растерзанная девчонка… и странные, страшные своей непонятностью провалы в памяти… «Дети не при чём!» и обжигающий холод… а потом… потом полёт в пустоту, чёрный лёд Коргцита, горячая кровь Стиркса, властное течение и подъём на водопад, заснеженный лес, Желтолицый, печка в маленькой лесной избушке… Так что было на самом деле, а что привиделось? А сейчас? Гаор медленно, через силу, поднял тяжёлые веки. Серо-голубой сумрак и беловолосая девочка во всём белом с рабским ошейником стоит и смотрит на него огромными голубыми глазами… Это… это она?!

      – Снежка? – натужно еле слышно выдохнул Гаор.

      Малуша растерянно приоткрыла рот и замерла, не зная, что делать. Её позвали сделать Рыжему чего такого, она быстренько растёрла ему гоголя-моголя на пять яиц, хозяйка ей рассказывала, какой он пользительный, и Гриданга, когда простудился, им кормили, и разрешила Рыжему сделать, а он… он чего…?

      – Снежка, – повторил Гаор, безуспешно пытаясь приподняться, ставшее ватным бессильное тело не подчинялось ему, – ты… ты за мной? Прости меня, я не виноват, Снежка, тебя убили, я не отомстил, Снежка, я не мог…

      – Ой, – тихонько выдохнула Малуша, – ой, заговаривается…

      Но испугаться всерьёз и завизжать она не успела. Потому что вбежала Старшая Мать и сразу выставила её из повалуши.

      – Рано ему ещё, сами ешьте, – распорядилась Нянька, лёгким нажимом на плечи укладывая Рыжего обратно. – А ты чего задёргался, тебе спать надо.

      Но, увидев, как он упрямо пытается выпутаться из одеяла, понимающе кивнула и кликнула Большуху, чтоб поганое ведро занесла. Вдвоём они помогли ему оправиться и уложили