Марьянина топь. Инна Истра

на заработки. Василь отказался, мол, не на кого оставить девку. Степан пытался уговорить его, уж больно не хотелось упускать хорошего плотника, но Василь не соглашался. Пришлось старосте уходить ни с чем. На пороге хаты он все же остановился и сказал:

      – Дело твое, Василь, но ежели надумаешь – всегда буду рад принять тебя.

      Василь только махнул рукой:

      – Иди уж, не трави душу.

      Плотницкие артельные работы были для Василя не только хорошим заработком, но также, как и сенокосы, любимым делом, отдушиной. После ухода Степана, Василь долго сидел за столом, бесцельно глядя перед собой. Он был в полной растерянности, не знал, что ему делать. С одной стороны, отказавшись от работы, он оставался без денег, с другой, согласившись уйти с артелью, он ни на кого не мог оставить дочку. Вряд ли кто в деревне захочет приглядывать за «ведьминым отродьем». Даже Марфа с Манькой побоялись бы оставлять у себя Марьяну, в первую очередь опасаясь за своих детей. Мало ли что придет малолетней ведьме в голову: сглазит, либо еще что сотворит. И с собой ее Василю никак не взять: какая может быть работа в артели с ребенком подмышкой?

      Ночью, дождавшись, когда отец заснет, Марьяна выбралась из постели и достала из заветной шкатулки красный клубочек. Свернувшись калачиком под одеялом, она долго тихонечко нашептывала что-то клубочку. Потом прижала его к груди и уснула.

      Наутро, за завтраком, Марьяна неожиданно сказала Василю:

      – Батя, соглашайся на работу в артели, а меня отведи к Кузьминичне в Борки.

      Василь чуть не подавился.

      – Что ты говоришь такое? – переспросил он.

      – Соглашайся на работу в артели, а меня отведи к Кузьминичне в Борки, – повторила девочка.

      – Это откуда у тебя такие мысли? – изумился Василь.

      – Это мне мама так сказала, – ответила Марьяна. – Она пришла ко мне ночью и велела тебе передать ее слова. И еще она сказала, что Кузьминична согласится, никуда старая кочерга не денется.

      – Так и сказала – старая кочерга?

      – Ага!

      И Марьяна расхохоталась. Василю же было не до смеха. Он сразу поверил дочке, что во сне к ней являлась Анна. Мужик с ужасом смотрел на смеющуюся девочку, и понимал, что его любимая Марьяна будет такой же ведьмой, как Анна, как Христина, как все ее бабки-прабабки, и он ничего не сможет с этим поделать.

      Вечером того же дня Василь пришел к Кузьминичне. Старуха встретила его неласково.

      – Пришел все-таки, – пробурчала она.

      – Никак ждала меня? – спросил Василь.

      – Ждала, а как же. Куда от вас денешься? – огрызнулась Кузьминична. – Никуда не спасешься, и после смерти достанут.

      Василь молчал.

      – Что молчишь? Зачем пришел?

      – А что говорить? – усмехнулся Василь. – Небось сама знаешь, зачем я к тебе пожаловал.

      – Знаю, – буркнула старуха. – Приводи свою девчонку, пригляжу за ней. Только плату сразу приноси.

      – Какова плата?

      – А