Марьянина топь. Инна Истра

и вздохнула. – Эх, да что же это такое деется-то.

      Ей так хотелось узнать, о чем говорят Василь и Анна, что она на цыпочках пошла было к двери, в надежде что-нибудь подслушать.

      – Стой, – раздался звонкий голос Марьяны.

      – А? – Манька вздрогнула и оглянулась.

      – Стой, – повторила девочка. – Не ходи.

      – Почему?

      – Не ходи.

      Марьяна смотрела на Маньку очень серьезно и пристально, так что той стало не по себе.

      – Да я и не иду никуда, – ответила Манька, подошла к калитке и нарочито громко произнесла, – и куда это мой Тимофей делся?

      Но даже если бы любопытная баба и подобралась к двери, вряд ли что она услышала бы: Анна говорила очень тихо, а Василь больше молчал.

      – Василь, слушай – еле-еле шелестел голос Анны, – это Олеся меня погубила. Она столкнула меня в колодец и оставила умирать. Это она тогда Марьяну напугала. Не оставь так. Отомсти за меня, за Марьяну…

      – Ты делала ей залом? – задал Василь мучавший его вопрос.

      – Да, делала. Но она первая пошла к Кузьминичне на меня смертельную порчу наводить. Да та испугалась.

            Губы Анны скривились в жалком подобии улыбки.

      – Боится меня старуха, знает силу. Василь, поклянись, что отомстишь Олеське… Поклянись мне жизнью своей.

      – Страшное ты просишь, Анна.

      – А не страшное она сделала? Она же не остановится, она меня в могилу свела и за Марьяну примется. Неужели за дочку не страшно?

      Анна смотрела Василю в глаза и из последних колдовских сил внушала ему мысль о мести. Мужик попытался отвести взгляд и не смог. Как завороженный смотрел он на жену, а она все шептала и шептала.

      – Ночь выберешь потемнее… двери припрешь снаружи и окна тоже… вокруг дома соломы набросаешь и подожжешь… а чтобы собаки не чуяли и не брехали, оденешь это на шею…

      Она с трудом достала что-то из-под подушки и протянула руку мужу. На ладони лежал маленький полотняный мешочек на длинном шнурке. Василь смотрел на мешочек и не решался взять его.

      – Возьми его… одень на шею… не снимай, пока не отомстишь… – все тише и тише шептала Анна, неотрывно глядя Василю в глаза.

      Медленно, словно в полусне, Василь взял мешочек, одел на шею, спрятал под рубаху. Анна облегченно вздохнула. Ее ворожба удалась. Теперь Василь ни о чем не сможет думать, пока не отомстит Олесе.

      – Разбери сегодня крышу, – попросила Анна.

      Василь с ужасом посмотрел на жену.

      – Разбери, – повторила она, – и позови Марьяну.

      Василь медленно встал, вышел на крыльцо.

      – Дочка, иди, мать тебя кличет, – тихо сказал он.

      Девочка бегом бросилась в хату. Василь спустился, отошел от крыльца и грузно сел на траву. Манька бросилась к нему с вопросами, но он сидел молча, уставившись перед собой невидящими глазами, потом закрыл лицо руками и заплакал. Манька испугалась. Она осторожно отошла от Василя, вышла за калитку и бросилась искать Тимофея. Беспутный мужик побоялся идти к ведьме на двор