Да будем мы прощены. Э. М. Хоумс

говорю я. – Эшли и Натаниэл.

      – Он хорошо пообедал, и мы ждем решения, куда его направить, – говорит сестра чуть живее.

      – Это куда он захочет? – спрашивает Эшли.

      – Нет, бумага придет, где будет сказано, куда его везти, – отвечает сестра.

      Джордж открывает глаза.

      – Дети пришли, – говорю я ему.

      – Здравствуй, па, – говорит Эшли.

      Натаниэл молчит.

      – Извините, – говорит Джордж.

      Неловкое молчание. Все мы таращимся на пол, на узоры линолеума.

      – Джордж, я все собирался тебя спросить: там кот, который царапается в кухонную дверь. Серый, с зелеными глазами, с белым кончиком хвоста. Пару раз заходил в дом. Похоже, его никто не кормит, так что я купил ему немножко корма.

      – Это Маффин, – говорит Джордж. – Наша кошка.

      – И давно у тебя кошка?

      – Несколько лет. Лоток ее в гостевом туалете – стоило бы его почистить.

      – Она любит корм в консервах, – тихо говорит Эшли.

      – Ты о чем думал? – спрашивает отца Натаниэл.

      – Понятия не имею, – отвечает Джордж. – Какой сегодня день?

      Мы возвращаемся в интенсивную терапию. Там врач.

      – Она хорошо восстанавливается после операции, – говорит он.

      – Ну конечно, восстанавливается, – отвечает ее отец. – Она девочка хорошая.

      – Но все еще никаких признаков мозговой деятельности. Вы не думали о донорстве органов? – спрашивает доктор.

      – А это ей поможет? Донорство? – спрашивает отец Джейн.

      – Он про то, чтобы мама была донором, – поясняет Нейт.

      – А разве для этого не надо сначала умереть? – спрашивает мать Джейн.

      – Просто надо иметь в виду этот вариант, – отвечает доктор. – Скоро будем знать больше.

      – Можем здесь остаться, если хотите, а можем сейчас уйти и прийти после ужина, – говорю я детям.

      – Давайте перерыв сделаем, – предлагает Эшли.

      Я веду их в молл.

      – Вы обычно сюда ходите? С мамой?

      Я покупаю им сникерсы и замороженный йогурт. В молле неуютно, пусто. Будний день, никого нет.

      – С чего ты такой ласковый? – спрашивает Натаниэл.

      Я молчу.

      – Хреново. Все хреново, – говорит он. Потом, в машине, спрашивает: – Можешь взять меня покататься?

      – Куда?

      – Отсюда куда-нибудь.

      – У тебя велик есть? Приедем домой, сможешь покататься. Сейчас вполне тепло.

      – Я не спрашиваю, могу ли я поехать покататься, – говорит он. – Я прошу, чтобы ты взял меня покататься. – Пауза. – Я там таблеток принял.

      – В смысле – «таблеток»?

      – Не слишком много, но хватит.

      – Хватит, чтобы убить себя?

      – Нет, успокоиться. Я в раздрае.

      – А где ты их взял?

      – Дома, в аптечке.

      – Откуда ты знал, какие брать?

      Нейт на меня смотрит, и на лице у него написано: «Я, может, и не гений, но ведь и не идиот».

      – Хорошо, так куда ты хочешь поехать?

      – В парк аттракционов.

      – Это ты так шутишь?

* * *

      Выходит, что нет.

      По