Четыре сестры. Малика Ферджух

отозвался Базиль, ничего не знавший о кулинарных опытах своей Дульсинеи. – Ты заглянула в мою книгу? – добавил он, обращаясь к упомянутой Дульсинее.

      – Твою книгу? – Шарли только сейчас о ней вспомнила. – Ту, что ты дал Энид? Да, да. Но успела только заглянуть.

      – Хочешь попробовать каштановый джем Шарли, Базиль? – прошелестела Гортензия, чтобы добить сестру.

      – Откажись, – посоветовала Беттина. – Иначе твои сны о Шарли улетучатся.

      – Мои сны… – вздохнул Базиль. – Шарли знает, что она живет в них всегда.

      Беттина громко фыркнула: пуфф! Женевьева прикусила большой палец. Коломба подняла голову от чашки и рассмотрела все от Базиля, что могла рассмотреть с того места, где сидела: три четверти левого профиля и мочку уха.

      – Банальность, – сказала Шарли тоном, говорившим, что она тронута. – Но красивая.

      Коломба увидела, как она склонилась к левому профилю и с улыбкой запечатлела на нем поцелуй.

      – Спасибо, – шепнула Шарли мочке уха, которая стала ярко-розовой.

      А Энид ломала голову, когда же эти большие тупицы (явно глухие к тому же!) заметят, что призрак играет свою музыку как раз сейчас и что слышит ее она одна!

      6

      Один шоколад, один! или Жалоба дровосека

      Шарли шла, покачивая пустой корзиной для дров. Было уже темно, всего-то в половине шестого, и довольно прохладно. Ветер вновь набрал силу, и она не жалела, что надела свой любимый самый-старый-самый-толстый-свитер. Разумеется, ей подумалось (на минутку), что в этой штуке она вряд ли достигнет вершин великолепия… Ну и ладно. Все равно здесь только старый добрый Базиль.

      Шарли бодро шла в сторону поленницы на западе парка. Услышав за спиной знакомые шаги, она притормозила, и две руки обняли ее за талию. Не оборачиваясь, она узнала Базиля, как узнала и его поцелуй, когда он обнял ее. Это был мирный поцелуй, знакомый, почти дружеский. Когда он закончился, Шарли не открыла глаза.

      – Кто? – спросила она и прыснула.

      Базиль не спеша застегнул воротник ее куртки и освободил Шарли от корзины. Они пошли дальше.

      – Тебе не тяжело? – спросил он.

      – Шутишь? Корзина же пуста.

      – Я про этот дом, про нагрузки, про твоих сестер…

      Шарли остановилась.

      – Что ты виляешь? Хочешь на мне жениться и стать главой семьи?

      – Почему бы нет?

      После паузы:

      – Ведь вы одни уже больше полутора лет, верно?

      – Ты хочешь сказать, с тех пор как умерли мама и папа?

      – Да.

      – Девятнадцать месяцев и двадцать два дня. Она забрала у него корзину и повертела ее в руке.

      – Нарубим дров?

      – Почему бы нет? – повторил Базиль. – Жизнь будет для тебя намного проще.

      – Если это твой единственный мотив, то ответ – нет, доктор.

      Он снова обнял ее. В темноте парка он видел только маленький сияющий полумесяц ее улыбки, ничего больше.

      – Дурочка, – прошептал он. – Ты же знаешь, что…

      – Что?..

      Он наклонил голову, чтобы разглядеть