Четыре сестры. Малика Ферджух

не подозревал, до чего же мил с отблеском нержавеющей стали на левой ноздре.

      – Загвоздка: нет французских субтитров, – уточнил Кловис.

      – Ба, – фыркнула Беотэги, – в фильмах ужасов все диалоги одинаковы: «Oh my God!» значит «На помощь, убийца заперт в одной комнате со мной!».

      – A «Fuck him!» значит «Я стреляю в него из „Магнума-357“ уже целый час, почему он еще жив?!».

      – А я достала «Помнишь, что вы делали на чердаке этой зимой – 2» и «Вопли психоза – 3». А ты, Бео, что принесешь?

      – Куриные ножки по-мексикански.

      – Опухнем, – сказал Кловис.

      – Суперкласс, – возразила Дениза.

      – Черт, – прошипела Беттина, застыв на стуле.

      Проследив за ее взглядом, Энид увидела Коломбу. Коса все так же ровненько лежала на погончике синего пальто. Она стояла спиной и не видела их, Хуан ставил перед ней на стойку миндальное печенье.

      – Ты ее знаешь? – спросила Беотэги.

      – Симпатичная, – заметил Кловис.

      – Если любить допотопных пернатых.

      – Что такое «допотопный»? – спросила Энид.

      – Доисторический. Вышедший из употребления.

      – В этом есть своя прелесть, – заверил Кловис. – Кто она такая?

      – Драма из зоны С.

      – …

      – Дочка коллеги Шарли. Ее зовут, сидите крепче, Голубка.

      – Коломба, – поправила честная Энид. – Она приехала к нам на неделю.

      Услышав свое имя, Коломба обернулась. Она просияла при виде Энид и Беттины. Беттина нахмурилась. Коломба, чуть поколебавшись, направилась к ним.

      – Я съездила в город забрать почту родителей, – объяснила она. – Заодно купила миндальное печенье.

      Холодное молчание. Энид ломала голову, что бы такое дружелюбное ей сказать. Коломба весело тряхнула пакетиком, который держала в руке.

      – В Виль-Эрве любят печенье?

      – Без голубиных перьев! – шепнула Беттина Беотэги и Денизе, и те прыснули.

      Коломба неуверенно улыбнулась.

      – Садись, – по-джентльменски пригласил ее Кловис.

      – Нет, спасибо, – покачала она головой. – Автобус на Колиньер вот-вот придет. Ведь этот автобус идет до Виль-Эрве?

      – Беттина и Энид поедут на машине с Шарли, – сообщил ей Кловис с коварным простодушием. – Забудь про автобус, поедете все вместе.

      Он стоически выдержал боль в пальцах ноги, придавленных каблуком разъяренной Беттины. Ладно, Коломба – невозможное имечко, но у нее красивые глаза, так мило косящие в его сторону, ради этого можно и потерпеть.

      Коломба села, держась чуточку напряженно.

      – Что ты закажешь? – спросил Кловис.

      – Горячий шоколад.

* * *

      Женевьева заканчивала растяжку, когда месье Кол Мой принес ей новые перчатки.

      – Сегодня у нас упражнения на выносливость, – сказал он своим теплым певучим голосом.

      – С грушей?

      – С грушей. Ты дашь настоящий бой. Скажем, минут на семь.

      Женевьева бросила долгий взгляд на других боксеров, тренировавшихся в зале, потом на собственное отражение в высоком зеркале.

      – Готова?

      – Готова.

      Она