Буря. Двенадцатая ночь. Зимняя сказка. Уильям Шекспир

Только б спасся он

      От злых зверей! Он, верно, здесь.

      Алонзо

                                              Идем.

      Ариэль

      (в сторону)

      Все Ариэль расскажет властелину.

      Иди ж, король, смелей на помощь сыну.

      _{Все уходят.}

      Сцена 2. Другая часть острова

      _{Входит Калибан с вязанкой дров.}

      _{Слышен гром.}

      Калибан

      Пусть вредные пары, что солнце тянет

      Из топей, из трясин, болот, болезнью

      Замучат Просперо! Хоть слышат духи,

      Я не могу не проклинать его.

      Но мучить и щипать меня, и в грязь

      Толкать, и в темноте водить не станут

      Они, пока он не прикажет им.

      За пустяки – они все на меня!

      То, как мартышки, дразнятся, болтают,

      Потом кусаются; то, как ежи,

      Мне на пути босые ноги колют;

      То, как ехидны, мне все тело жалят

      И так шипят двойными языками,

      Что я с ума схожу.

      _{Входит Тринкуло.}

                                 О! Вот опять!

      Вот дух! Меня за то пришел он мучить,

      Что медленно дрова ношу. Свалюсь

      Ничком: вдруг он меня и не приметит.

      (Ложится на землю.)

      Тринкуло

      Ни тебе дерева, ни кустарника, чтобы укрыться от непогоды. А новая буря собирается: ишь как ветер распевает! Вон та самая черная туча, огромная тучища, совсем как бочка, того и гляди выльет всю свою жидкость. Что, если опять гром загремит? Мне и голову приклонить некуда! А уж если эта туча лопнет, то польет как из ведра. Это что такое? Человек или рыба? Мертвое или живое? Рыба. Пахнет рыбой. Так и несет старой, тухлой рыбой. Так, вроде не очень свежей трески. Странная рыба! Вот бы показать эту рыбу в Англии, – был я там как-то, – хоть нарисованную показать, и то не осталось бы ни одного ротозея, что бы не дал за это серебряной монетки. Там бы это чудовище из меня человека сделало! Всякая диковина там может состояние составить. Тамошние люди гроша не дадут, чтобы помочь безногому нищему, а десять заплатят, чтобы поглазеть на мертвого индейца. А ноги у него – как у человека, и плавники – вроде рук. Да он еще теплый, честью клянусь! Нет, я маху дал. Беру назад свои слова. Какая же это рыба? Это здешний житель, туземец, которого только что громом убило.

      _Гром.

      Ого! Опять буря начинается! Ничего другого не остается делать – залезу под его дерюгу: иного убежища здесь нет. Странных товарищей по постели дает человеку несчастье. Запрячусь сюда, пока буря не выльет своих помоев до дна.

      _{Входит Стефано, распевая, с бутылкой вина в руках.}

      Стефано

      Не хочу я в море, в море!

      Здесь, на суше, я помру!

      Прескверный напев для того, чтобы петь на похоронах. Но вот мое утешение. (Пьет.)

      (Поет)

      Боцман, пушкарь, и штурман, и я —

           Каждый с красоткой гуляет:

      Кто с Молли, кто с Мегги; у всех есть своя;

           Только Китти все обегают.

      Язык ее дерзок, и нрав упрям,

      Матросов она посылает к чертям:

      Не