Черный амулет. Историко-романтическое повествование. Яков Петрович Мулкиджанян

вытащил лук из мохнатого налучья. Достал жилу с мизинец толщиной, уселся. Ну, вспоминай теперь, как учил Парсуг! Вытянул левую ногу, конец лука упер в ступню. Внизу, там, тетива закреплена надежно, теперь бы согнуть лук и ловко накинуть петлю жилы в маленькую прорезь на верхнем конце. Мидасп уперся изо всех сил. Еще немного, еще… Эх! Соскочила рука, лук распрямился и больно хлестнул мальчика по лицу. Хорошо хоть зубы целы! Злится сын Фрасаука, пробует снова. Неужто это упорное дерево не покорится ему? Но упрямее, сильнее оружие мужчины. Не одолеть…

      Швырнул лук наземь. Подпер голову руками и устремил взгляд вдаль. Вот оно, становище. Будто стая птиц расселась посреди степи. Что-то пыль поднимается отовсюду, суета какая-то? Уж не праздник ли готовится? Ничего не вспомнилось про праздник. Или охота? Там, позади становища и в сторону от него, блестит вдалеке изгиб несравненного Дану. Там начинаются дикие непролазные плавни. В густых зарослях камыша арсии легко добывают птицу, а часто и кабанов, приходящих на водопой…

      Свежий ветер овеял лицо, загудел и умчался ввысь. И, словно силы прибавилось… Мидасп схватил лук, уперся еще раз… О, боги! Тетива натянута! Лук, настоящий лук, чье тело похоже на изгиб женских губ, украшено костяными накладками на концах и перевито полосками кожи, покорился!

      Он вскочил, завопил, напугав коня, заплясал, закрутился. Вот и все! Теперь он крепче всех своих друзей! Теперь можно гордо смотреть в лицо хвастуну Итаксе! И есть чем ответить на насмешки Патака! Не верил ардар в силу Мидаспа, а вот как вышло. Теперь скорее назад. И уже видит Мидасп, как протягивает он натянутый лук вождю и слышит свои полные достоинства слова:

      – Ты хотел испытать мою силу, так убедись: я уже стал воином!

      А в становище суета, как всегда бывает перед походом. Будет много еды – нет ни одного котла, где не варилось бы мясо. Все самое сытное нужно отдать воинам – пусть наедятся перед дорогой. В походах арсии, как и другие сарматы, привыкли подолгу обходиться без пищи, черпая силы из съеденного накануне. Так чего жалеть? Лепешки и сыр, сушеная рыба, кислое молоко, густая сытная каша из проса, привезенного данниками-землепашцами, – славное угощение для мужчин. Им пока не до пира – нужно подобрать одежду и доспехи, проверить оружие, упряжь, выбрать самые сильные амулеты, а еще и боевую раскраску нанести на тела и лица.

      И вернувшись, не узнал становища Мидасп. Все перемешалось в кутерьме: и крики людей, и лай псов, шныряющих повсюду в поисках сладкого куска. И дым, дым от костров, пылающих возле каждой кибитки.

      «Неужели поход?» – Мидасп с восторгом разглядывает крепкие кожаные панцири с нашитыми на них пластинками, что сделаны из конских копыт, мохнатые чехлы, в которых спрятаны до поры тугие луки трехслойного дерева, кожаные колчаны, полные остроголовых стрел. Куда подевалась вчерашняя безмятежность этих мужчин? Всюду воины, готовые тут же вскочить на коней и сцепиться в смертельной схватке с врагами. Вот он – истинный удел детей Великой Матери Ардви.

      Мысль