Журнал «Иностранная литература» № 02 / 2011. Группа авторов

вот что скажу: я действительно не питаю никаких иллюзий касательно постоянства вещей и теперь, как никогда раньше, осознаю их недолговечность. Мне также ясно, что в момент смерти богатство и прочее ни черта не значит, но, когда я читаю, что, быть может, также бренны наши самые близкие, ну хотя бы жена или муж, мне хочется эту книгу тотчас выкинуть из окна вместе с Его Святейшеством далай-ламой!

      Сестры вежливо улыбаются.

      – Вот так. Прошу извинения, – говорит Эстер.

      Она чувствует, что вино здорово ударило ей в голову, сестры тоже это видят. Сейчас она занимает оборонительную позицию, но, взглянув на большой меч над входной дверью, решает перейти в наступление.

      – Впрочем, я так и не смогла поверить в вашего Бога, – тут же продолжает Эстер. – Жаль. Вероятно, у меня отсутствует дар веры.

      Она всегда опасалась вступать в разговоры о Боге, но сейчас убеждается, что ей ни капли не стыдно. Интересно, почему?

      – Смерть Томаша, разумеется, все эти вопросы усугубила. Какой во всем этом смысл? – спрашивала я себя постоянно. Неужто он родился лишь для того, чтобы не долгое время сверлить людям зубы и потом умереть? И почему этот ваш Бог дал ему дорасти до размера XXL? Чтобы в сорок лет осталась от него кучка пепла?

      Сестры молчат.

      – Я, конечно, не хочу богохульствовать или как-то провоцировать вас, но, возможно, вы согласитесь со мной, что Он, – Эстер позволяет себе ткнуть пальцем вверх, – обращен к людям не лучшей стороной. Его могущество весьма сомнительно.

      Она смеется, но одновременно приходит в ужас, оттого что слишком перегнула палку.

      – Мы тоже иной раз сомневаемся в своей вере, – смиренно проговорила молодая монахиня. – Вы, напротив, с таким же успехом могли бы усомниться в своем неверии.

      – Приходила ли вам когда-нибудь мысль, почему вы взяли Томаша из больницы домой? – улыбаясь, спрашивает пожилая монахиня.

      – Интуитивно правильное решение. Другое – просто не принималось в расчет.

      – Вы так думаете? Или почему вы пригласили нас на обед?

      – Дружеский жест, – качает головой Эстер. – Моя добрая воля. Симпатия. Ни больше ни меньше.

      – Ну хорошо. Вы не верите в Бога. Однако вы ведете себя так, будто Он существует.

      Молодая монахиня указательным пальцем касается левой груди Эстер и подмигивает пожилой монахине.

      – Ежели храм у нее здесь, она и в воскресенье может оставаться дома, не так ли?

      19. Нит-Гайяг

      Положа руку на сердце: добрые дела лишь в исключительных случаях приносят мне удовлетворение – по большей части, прямо скажем, далеко неполное. Гахамелу и того хватает, но мне порой недостает эдакого опасного огня деяний, порожденных настоящей страстью… Адреналин, которого маловато в нашей пустяковой ангельской милости, я, конечно, ежедневно восполняю человеческим сумасбродством. Конкретный пример: Зденек только что влез на дерево и в бинокль, который по Интернету уже успел заказать пенсионер из Небушиц[29], наблюдает за своим собственным домом

29

Часть Праги 6.