Журнал «Иностранная литература» № 02 / 2011. Группа авторов

по Бенешову, ей казалось, что этот маленький город лежит у ее ног.

      Через полчаса Мария встает и идет домой. Она переодевается, просматривает покупки Карела и начинает стряпать испанские птички: готовит бульон, открывает бутылку белого вина, чтобы подлить немного в бульон, нарезает свежую петрушку. И, конечно, при этом слушает радио.

      – Могла ли она в двадцать лет представить себе, что будет так жить? – спрашивает меня Илмут.

      Она сидит на вытяжном шкафу и болтает ногами.

      – Вряд ли. При желании Мария могла бы кое-что почерпнуть из жизни своей матери – но будущее было слишком далеко, чтобы, задумываясь над ним, морщить свой гладкий лобик. Чтобы интересоваться им всерьез. Как и большинство двадцатилетних, она не верила, что когда-нибудь у нее будут проблемы со сном или будет трескаться кожа на пятках.

      Илмут хмурится.

      – В молодости мало кто думает, что жизнь всего лишь прощание с жизнью. Простейшие истины мы всегда открываем последними.

      – Эти истины и меня касаются?

      Я киваю. Мария натирает куски мяса горчицей.

      – А какие истины мне предстоит открыть? – озорно спрашивает меня Илмут.

      Мы улыбаемся друг другу. “Мечтаний сладких ложь исчерпана до дна…”[30]

      – Про эти истины нельзя просто услышать. Боюсь, что и ангелы должны их пережить.

      Мария посыпает мясо солью, приперчивает его и откладывает в сторону; в металлическую миску с мясным фаршем ловко разбивает яйцо и добавляет петрушку.

      – Куда все исчезло? – восклицает Илмут. – Где ее надежды, ее решительность? Где вся ее энергия?

      – Постепенно разрядилась, как батарейка.

      – Куда исчезла ее любовь?

      – Любовная лодка разбилась о быт, написал Маяковский в прощальном письме.

      Я думаю о Кареле и Зденеке.

      – Мария не верит в ангелов, правда?

      – Нет, но это не так важно.

      – А что важно?

      – Неочерствелое сердце.

      – А у нее такое?

      – Не знаю, Илмут. Возможно, она разочарована.

      – В Кареле?

      – Вообще в жизни. Она разочарована. Четверть века заботилась о сыне – и вдруг появляется замужняя дама с двумя детьми и разлучает ее с ним.

      – Мне ее жалко.

      – Мне тоже, Илмут.

      Мария вытирает руки о фартук. Пение по радио прекращается.

      – Сегодня мы обсуждаем весьма деликатные темы, – игриво вещает модератор. – Мы спрашиваем, нравятся ли чешским женщинам мужчины с зачесом и нравятся ли мужчинам выбритые женщины?

      Мария подходит к телефону. Набирает номер, но не может дозвониться.

      – Я скажу так: я не педофил! – сообщает слушатель Ладя.

      – Идиоты, – говорит Мария и с отвращением бросает трубку.

      21. Эстер

      Ровно в три часа она подъезжает к маленькой стоянке у здания автошколы. Карел выходит из конторы, застенчиво передает ей ключи от машины и просит

30

Строка из стихотворения “Пора” чешского поэта Франтишека Галаса (1901–1949). Перевод В. Корчагина.