В синий час. Изабо Кельм

от итальянского. Я надеюсь, что однажды ты будешь владеть этим прекрасным языком со всем богатством его выразительных возможностей и говорить на нём так, как он того заслуживает.

      – Да, кто знает, куда занесёт меня ветер. Тебя же он из Венеции в княжество…

      Да, это было невыразимо и звучало бы как насмешка, произнеси она это вслух: Леандра отказалась от великолепного дома в Венеции, чтобы влачить свою жизнь в грязи и вони рабского лагеря. Да и кто смог бы это понять?

      – Ты можешь не бояться произнести это вслух, дитя моё. Сейчас я уже спокойно к этому отношусь. Ты мне в этом помогла. Да, я оставила свою прежнюю и, как сказали бы многие, красивую жизнь ради того, чтобы стать рабыней в стране неверных.

      Ирина вздрогнула, услышав эти слова. Возмущение было столь велико, что, казалось, вот-вот задушит её. Иногда жизнь наполнена горьким юмором.

      – Я не сожалею о своих поступках, потому что это означало бы, что я не принимаю Божий дар – саму жизнь, а это сделало бы меня грешницей. Да, моя жизнь была трудна и горька, причиняла боль, но у меня есть ты, моя маленькая принцесса. Никогда не признавай себя побеждённой. Ты особенная. В твоих глазах отражается положение звёзд, а это знак того, что ты избранная.

      Леандра зарыдала, спрятав лицо в худых руках. Ирина пыталась запомнить слова матери, поскольку она уже догадывалась, что ещё не в состоянии понять всю их важность. Она обняла свою мать и спросила:

      – Когда Арарат оставил тебя?

      Леандра резко перестала плакать. Это должно было стать последним разом, что по её щекам катились слёзы.

      – Через месяц, после того как нас нашли и продали монахам. Он был ловок, он смог убежать. Во всяком случае, в рабском лагере все думают так.

      – То есть это может значить, что он, возможно, был убит, а вовсе не сбежал?

      – Я не верю в это. Хотя никто не заметил, как он ускользнул, и накануне также не наблюдались никакие признаки планируемого побега, но я уверена, что он не позволил бы себя убить. Для этого он был слишком умён. Ты унаследовала это от него. Его искали месяцами. Даже с объявлениями о розыске, по крайней мере, мне так сказали.

      – Это означает, что Арарат, мой собственный отец, никогда не видел меня?

      Леандра молчала. Никакие слова, никакие объятия не могли поколебать достоверность в том, что ты кому-то совсем безразличен.

      – Когда я наконец поняла, что он никогда не вернётся, когда я была в этом абсолютно уверена, я впала в полудремоту, в серый туман, из которого я больше не видела никакого выхода. Это был ад на земле, из которого я смогла выбраться только тогда, когда четыре года назад Константин принёс мне тебя, истекающую кровью.

      – Почему тебе потребовалось столько времени, чтобы понять, что он никогда не вернётся? ― с раздражением спросила Ирина. Она была обижена сверх меры.

      – Надежда, как пиявка, прикрепляется к душе человека и остаётся до тех пор, пока он не умирает. Я любила твоего отца. Я любила его до смерти, но он никогда не любил меня.

      Они