В синий час. Изабо Кельм

это сделать.

      – Это убило твою мать?

      – Да, так и было. Гуманнее было бы вырвать её сердце моими собственными руками. Но нет, вместо этого я, не оставив письма, среди ночи ушла.

      Я всё ещё точно помню ту ночь. Это была самая прекрасная ночь в моей жизни, которую я когда-либо пережила. Здесь в Молдове ты никогда не увидишь такого звёздного неба. Был июнь, и воздух был тяжёл от цветов, которые росли в саду нашего дома. А небо…, ― она улыбнулась, ― небо было подобно лику Господа. Оно было усеяно звёздами, которые были ещё краше, чем лунный серп. Они освещали всё и каждого, но я была так уверена в моём замысле, что я прыгнула без страха из моего окна и спокойным шагом открыла тяжёлые железные ворота нашего дома.

      – Где был папа? ― Было странно приятно говорить «папа».

      – Он ждал меня в порту.

      – В порту?

      – Там находился корабль, который должен был доставить нас в Молдову.

      Ирина онемела. Она всегда гордилась быть, по сравнению со своими ровесниками, отважной и любознательной. Всё же, теперь выявилось, что её мать проявила силу и волю, о размере которых она не знала ничего.

      – Да, это, пожалуй, удивляет тебя. Беременная пятнадцатилетняя, такого же возраста, как ты сейчас, поднимается на заброшенный корабль среди ночи с мужчиной, происхождение и прошлое которого ей абсолютно неизвестны, чтобы отправиться в путь в страну, о которой она ещё никогда ничего не слышала.

      – Ты в то время никогда не слышала про наше княжество?

      – Нет, и откуда? Моё образование сосредоточивалось лишь на существенном: чтение, письменность, арифметика, рисование, танец. Я даже научилась играть на лютне.

      Ирине не хватало слов. Такой она свою мать не знала.

      – Я знаю, Ирина. Я сейчас говорю об этом, а кажется, что рассказываю историю другого человека. Это была ужасная переправа. Они перевозили груз, судя по всему, нелегально. Поэтому и отправление ночью. Арарат и я были единственными пассажирами. Я не знаю, как он убедил капитана взять нас с собой. Твой отец обладал даром убеждения и лести. Я была беременна в первый раз, и не имела представления, что это влечёт за собой, меня тошнило почти беспрерывно. Грязь повсюду, отвратительная еда, крысы – всё это ещё больше усиливало тошноту. Не знаю, как я пережила всё это. Однако теперь, по прошествии времени, я благодарю Бога за эти неудобства. Вследствие того, что я неделями была прикована к постели, я не могла ни секунды думать о том, что покинула свою надёжную жизнь.

      Рассказывая о своей жизни, Леандра вновь почувствовала то же, что чувствовала и видела тогда на этом прогнившем корабле: вонь от матросов, их наглые взгляды, непрекращающуюся качку корабля, множество промежуточных остановок в неизвестных портах. Глубокое отвращение охватило её.

      – Когда корабль отчалил от пристани, я услышала плач моей матери. Я слышалa это очень ясно. Я стояла у поручней и неосознанно прощалась с моим детством.

      Леандра