Разговор по душам с товарищем Сталиным (сборник). Вячеслав Щепоткин

Опасалась оттолкнуть его. Через пару лет окончательно понял: если что и любила, то, прежде всего, саму себя, свои привычки, капризные желания.

      «Тогда чем хуже иметь рядом Шурочку?» – подумал Казарин и от этой ошеломившей его простой мысли даже привскочил в коляске. Мотоцикл качнуло. Глеб искоса глянул сверху на друга. Тот махнул рукой: «Всё в порядке». А сам не мог оторвать мысленного взгляда от лица Шурочки, её фигуры в обтягивающем халатике, ласковой улыбки. «Чего ещё надо? – перебирал в уме. – Главное для неё – ты. Симпатичная… чёрт, вроде даже красива… Не рвёт платье на груди: моё мнение… его вырастить надо – своё мнение… Когда в квартире – чистота… Уходить не хочется».

      Вдруг казаринские переборы оборвал громкий голос Глеба:

      – Ты гля, чё творится! Граница на замке!

      Впереди показался пост ГАИ. Уже издалека было видно: обстановка накалилась. Транспорт занял обочины и на въезд в город. «Сейчас приеду – сразу позвоню», – подумал Андрей, недовольный тем, что приятные размышления как-то сразу оборвала совсем не приятная действительность.

      Вчерашнего капитана не было. От наседавших водителей отмахивался худой майор. На пост добавили офицеров и нижних чинов – надо было сдерживать натиск и со стороны области. А на выезд машин и мотоциклов стало ещё больше. Суббота, жара – тридцать пять в тени, пересыхают неполитые огороды на дачах. Люди обещали родственникам и друзьям приехать. Но карантин всё перекрывал наглухо.

      Казаринскую команду долго держали перед барьером. Майор уходил звонить. Вернувшись, снова недоверчиво и хмуро изучал пропуска, пыхал на них дымом сигареты, словно рассчитывал выявить подделку. Андрей начал злиться, учащённо засопел, что было признаком близкой вспышки гнева, но Пустовойтов, зная натуру друга, опустил тяжёлую руку на плечо: «Не заводись. Смотри, сколько их стоит». Показал на транспортное скопище.

      Майор неохотно отдал пропуска.

      – Разойдись! – заорал толпящимся около барьера людям. Видно было: ему неудобно перед распаренным, злым народом за начальниковых блатных. Зло растёр ботинком окурок, гаркнул:

      – Больных холерой везут!

      Мужики отпрянули. «Молодец! – подумал Казарин. – Лучше всякого оружия». Но, отъезжая, услышал майорское злорадное:

      – Может, не довезут. А вы останетесь живы.

* * *

      Выезжая с Дона, Андрей рассчитывал до поезда завезти «фарфористов» к себе. Показать квартиру, сервиз. Конечно, «на дорожку» выпить – после всех переживаний оно было кстати.

      Но хмурый майор украл время. Пришлось везти рыбаков сразу на вокзал. В купе вчетвером выпили водки – Андрей немного, наскоро: Глеб и Влахан должны были отогнать мотоциклы и сразу к нему домой. Не хотел Андрей засиживаться ещё и потому, что не терпелось скорей позвонить в поликлинику Шурочке. Его даже подёргивало; какая-то дрожь прокатывалась по мышцам – так хотелось быстрей сказать женщине о своём решении.

      Не дожидаясь, когда полупустой