Не навсегда…. Анна Лис Савкина

всё-всё, тёть Галь, не переживай ты так… ― пытался успокоить родственницу тот.

      – Я, как расцветёт, до Кузьмича схожу, он тебя к доктору свезёт… Или прям сейчас лучше, что-ж ты до утра терпеть будешь… ― продолжала женщина, совершенно не слушая его.

      – Да потерплю я до утра. Мне уже кажется, что там просто вывих, а не передом… Зачем человека среди ночи будить. Утром и поедем…

      – Да не кипишуйте Вы так, хозяйка. Радовались бы, чё живой остался. Нога до свадьбы заживёт, ― вступил в разговор Емеля, чтобы обратить на себя внимание.

      – Тёть Галь, познакомься, это Емеля. Он меня эти два дня до сюда тащил… И лучше бы, чтобы Калинов про него не знал…

      Тётя Галя отвлеклась от своих причитаний и перевела взгляд на Емелю:

      – Коль не надо – не узнает. Мы перед тобой теперь вообще в неоплатном долгу, и я и сестра…

      – Ой, да будет Вам. Мне бы поживать чё-нибудь, да место переночевать, вот и в расчёте будем, ― перебил он, махнув рукой.

      Емеле было приятно, что на него смотрят, как на героя, но на первом месте сейчас было желание утолить голод.

      – Ох, вот я бестолковая! Конечно, сейчас вам на стол соберу что есть, это я мигом… Сам-то ты откуда, Емеля?

      – Да… С оттуда… ― он зевнул и сел на лавку рядом с Арсением.

      – Не за Альтова, значит, если от комиссара прячешься?

      – Не. Вон, в Кругловке к мужикам привязался… Да их перебили всех…

      – Господи, страх-то какой. И ты после такого ещё и нашего Сеню не бросил, добрая душа. Неспроста Бог тебя уберёг…

      – Тёть Галь, вот только про это не начинай, ― прервал её Арсений. ― В деревне теперь равенская власть, а значит – никаких религиозных рассуждений

      – Зря ты так. Лучше бы Бога благодарил за то, что он и тебя сохранил…

      – Тёть Галь!

      – Всё-всё, молчу, не ворчи.

      – Ух, грозен вояка, ― усмехнулся Емеля.

      Отойдя от первого потрясения и успокоившись, тётя Галя немного повеселела. Наливая гостям щи и отрезая по куску хлеба, она болтала о недавно назначенном местном комиссаре Калинове, о том, как у каких-то соседей отняли корову, о том, что, по слухам, урожай помидоров в этом году будет особенно хорошим, о своей больной спине, которая мешает успевать по хозяйству, и ещё много о чём.

      С едой Емеля управился махом, запил всё двумя кружками резкого домашнего кваса и завалился спать в сенях, завернувшись в рогожу. В этот раз кошмары его не мучили, слишком крепким был сон.

      Емеля проснулся, лишь когда за окном совсем расцвело. Потягиваясь, ощутил, что ноги и спина ноют от усталости. Ещё немного повалялся, сладко зевая и прислушиваясь к шуму спокойной деревенской жизни, затем поднялся и неуклюже босиком вышел на двор, потирая глаза и почёсывая лохматый затылок. Тётя Галя, увидев его, испуганно вытаращила глаза, чуть не уронила ведро воды, подбежала к Емеле и затолкала его обратно в сени.

      – С ума сбрендил? Хочешь, чтобы соседи увидели? А если кто комиссару донесёт? Сиди в избе, не высовывайся, ― быстро проговорила она.

      – Да будет Вам юзгаться, тёть Галь. Бог не выдаст,