Не навсегда…. Анна Лис Савкина

третий голос заставил Емелю встрепенуться и прислушаться:

      – А я слышал, что ты не один сюда пришёл. Ещё какой-то парень с тобой был…

      Сердце испуганно ёкнуло. Емеля судорожно соображал, что делать дальше.

      – Да… Я, когда до деревни полз, встретил одного… Он то ли глухой, то ли дурачок совсем… Еле объяснил ему, чего хочу. Он даже имя не назвал… Тёть Галь, не сбежал он? У тебя ещё?

      Слова Арсения подбросили идею. Взяв себя в руки, Емеля поднялся и распахнул дверь на улицу. Тётя Галя с ужасом уставилась на него. Рядом с ней в комиссарской фуражке стоял плечистый усатый мужчина с неприятными выпуклыми глазами.

      – Вот и он… ― было заметно, что Арсений нервничает.

      Он опирался на костыли, одна нога была загипсована. Емеля подошёл, по-дурацки улыбаясь и не глядя на комиссара, присел и потыкал пальцем в гипс.

      – Говорю же, что он дурачок. Ну что ты делаешь? Не трогай.

      – Ай-ай… ― подхватил последний слог Емеля и выпрямился.

      – Видите, товарищ Калинов…

      Но комиссар, похоже, не был готов верить так сразу:

      – Знаем мы таких дурачков дезертиров, ― подошёл к Емеле и строго заглянул ему в глаза. ― Слышишь меня? Тебя как звать?

      Приоткрыв рот и нахмурившись, Емеля подался ему навстречу так, что комиссар чуть отступил.

      – Я говорю: ты чей?! Откуда?! ― громче заорал он, но, всё ещё видя недоумение, заговорил медленнее: ― Я тебя спрашиваю: ты откуда?

      – Удаааа… ― невнятно протянул Емеля, сильнее нахмурив лоб и сощурившись.

      – Аль-то-ва зна-ешь? ― ещё медленнее проговорил Калинов, выразительно артикулируя. ― Аль-то-о-ва…

      – О-о-о-а-а-а-а… ― снова подойдя к нему почти вплотную, Емеля подставил ухо. ― А-а-а-а?

      – Да что-б тебя, придурок… ― брезгливо прошипел комиссар. ― Ты за ра-вен-цев? Знаешь? Ра-а-а-вен-цев…

      – Ра-а-а-а-в… ― внезапно в голове всплыло воспоминание, которое пришлось как нельзя кстати. ― Спр-а-а-а-ва налево… Справа налево! ― визгливо вскрикнул Емеля и запрыгал на левой ноге, тряся головой так, будто в ухо попала вода. ― Справа налево! Справа налево! Проучу-у-у-у, проучу-у-у-у! Справа налево!

      Калинов испуганно отпрянул, тётя Галя подбежала и, взяв Емелю за плечи, попыталась отвести его в избу. Он продолжал скакать, всё сильнее брыкаясь, надрывно вопил:

      – Валька! Валька! Спр-р-р-а-а-а-ва!

      Это представление продолжалось даже после того как его уже затолкали в сени и захлопнули дверь. Только когда тётя Галя сказала, что Калинов ушёл и уже точно не слышит, Емеля утихомирился. В горле першило, и даже голова закружилась.

      – Ну ты учудил, я уж сама поверила, что ты с ума сбрендил, ― женщина рассмеялась и обняла его.

      Арсений тоже был удивлён таким внезапным перевоплощением:

      – Да ты артист, оказывается, ― неловко дошёл до лавки, сел и прислонил костыли рядом. ― Справа налево. Выдумал же…

      Емеля устало вздохнул и сделал несколько глотков кваса:

      – Енто я не выдумал. Енто в деревне одной тётка была, Агафья. Так вот, когда ваши припёрлись, она сына