Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы. Эдуард Филатьев

и положила руки на живот.

      – Были бы живы-здоровы! Это от небес зависит. А всё остальное – в наших руках! Женихов, моя милая, в Санкт-Петербурге – пруд пруди! И не у каждого за свадебным столом император с императрицей восседать будут!

      – А у меня будут?

      – Это уж моя забота, милая моя!

* * *

      Прошло две с половиной недели. Рана у Охотникова всё не затягивалась. Посещавший раненого Стофреген смотрел на неё со всё большей тревогой.

      27 октября штабс-ротмистр написал прошение об увольнение его в отставку по причине имеющейся в нём грудной болезни.

      На следующий день в его квартире появился Уваров.

      – Так! – загрохотал в прихожей рокочущий голос генерала. – Предъявите мне моего болезного штабс-ротмистра!

      Генерал быстро пересёк все комнаты и подошёл к постели Охотникова.

      – Бонжур, мой дорогой! Са ва бьен? Короче, как себя чувствуешь?

      – Здравствуйте, Фёдор Петрович, – тихо ответил раненый. – Так же… Как и в прошлый раз.

      – И никаких улучшений?

      – Увы. Скорее, наоборот. Да вы садитесь, Фёдор Петрович!

      – А эти чёртовы эскулапы что говорят? – спросил генерал, усаживаясь в кресло. – Лекарства, какие надо, дают?

      – Дают. Но они…

      – Что?

      – Как мёртвому припарки.

      – Так! – важно изрёк Уваров. – Стало быть, оборону держишь?

      – Держу.

      – Великий Князь о тебе всё время справляется. Велел передать самые…

      – Спасибо. В полку что?

      – Маршируем. Строй учимся держать ровнее. Уставы вдалбливаем.

      – К войне готовитесь?

      – Не приведи Бог, конечно! Но если Его Величество бросит клич, костьми ляжем! Все, как один!

      – Краснова что-то давно не вижу. Раньше каждый день навещал.

      – Срочно отправлен в армейский дивизион!

      – Вот змея!

      – Кто? – с удивлением спросил генерал.

      – Старушка одна. Мстительная.

      – Старушки бывают те ещё! – согласился Уваров. – А наш Егор Краснов послан с секретнейшим посланием императора, содержание коего разглашать не имею права. Тем более, оно мне и неизвестно.

      Уваров встал.

      – Что ж, поправляйся, Алексей! Какие просьбы есть?

      – Чтоб прошение моё удовлетворили.

      – Рассмотрим, не беспокойся! А что Его Высочеству передать?

      – Уверения в моём нижайшем почтении.

      Уваров сверху вниз посмотрел на лежащего и изрёк:

      – Да уж, ниже некуда!

* * *

      Княгиня Голицына, прогуливаясь по гостиной, диктовала письмо. За столом сидел секретарь и старательно всё записывал.

      – Самая главная наша новость – императрица родила дочь. Великую Княжну нарекли Елизаветой. Случилось сие событие третьего ноября.

      – Третьего ноября, – повторил секретарь, записывая.

      – Мария Фёдоровна, конечно же, недовольна. У неё вновь подозрения по поводу непонятного происхождения внучки.

      – А что же тут непонятного? – удивился секретарь.

      – Это, – княгиня бросила