Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы. Эдуард Филатьев

к кавалергардам приблизилась дама с вуалью на шляпе.

      – Ich heisse baron Franz Berger! – представился мужчина и поклонился.

      – Алексей Охотников!

      – Егор Краснов!

      – Охотников? – радостно переспросил мужчина. – Я не ошибайт?

      – Нет, нет! – ответил штабс-ротмистр. – Охотников.

      – Какая удача! – воскликнул мужчина.

      В руке женщины, стоявшей за спинами кавалергардов, блеснул кинжал, и Охотников стал медленно оседать на тротуар.

      – Алексей, ты что? – удивлённо спросил Краснов, подхватывая друга. – Боже, что это?

      Краснов отвёл руку в сторону – с неё капала кровь.

      – Я знаю… это награда… за наслаждения, – с трудом проговорил Охотников. – Скорее домой!.. Может… я ещё… выживу…

* * *

      А в доме Апраксиных бал продолжался. Гостей заметно прибавилось. Среди них была и Наталья Кирилловна Загряжская с племянницей фрейлиной Натальей Загряжской.

      – Значит, он императору нравился, раз он его в графы пожаловал? – спросила фрейлина.

      – Нравился, да так, что Павел решил женить новоиспечённого графа Кочубея!

      – На ком?

      – На своей фрейлине Лопухиной. Вызвал Кочубея к себе и объявил ему своё высочайшее решение. Но граф тоже был молодец не промах! Не моргнув глазом, он объявил Павлу, что уже помолвлен и явился-де за государевым благословением. Император пришёл в ярость неописуемую! Но благословление дал.

      – Но вы-то ничего об этом не знали?

      – А что делать-то? Попавший в опалу граф покинул покои императора, пулей полетел к нам и упал в ноги: не погубите, дескать! И попросил руки Машеньки.

      – А она что?

      – Машенька, как оказалось, давно была к Кочубею сердцем расположена. В ноябре свадьбу сыграли. И тайком укатили в Дрезден. От гнева государева прятаться.

      – Ой, смотрите, тётушка! – зашептала вдруг Наталья.

      – Что?

      – Княгиня-то как вальсирует!

      – Батюшки мои! – разглядев Голицыну среди танцующих, тихо произнесла Загряжская. – Да с молодцем каким! Вот что такое княгиня Голицына! Захочет тряхнуть стариной, так гром – на всю Ивановскую!

* * *

      Краснов и Лука Зыбин, слуга Охотникова, внесли штабс-ротмистра в комнату и осторожно уложили на кровать.

      – Врача надо срочно, Лука! – произнёс Краснов.

      – Никифор! – позвал Зыбин.

      Из кухни вышел рослый парень и остановился в дверях.

      – Лети за лекарем!

      – Конрада… надо позвать! – еле слышно произнёс Охотников.

      – Что, что? – не расслышал Краснов и склонился к Алексею.

      – Конрада Стофрегена… Лейб-медика… Её Величества…

      – Понял! – кивнул Краснов и повернулся к Луке. – Придётся тебе, Лука. Лети в Зимний. Спросишь Стофрегена. Собирайся, я записку напишу! Никифор, перо, чернил и бумагу!

      Зыбин бросился собираться, Никифор принёс письменный прибор, Краснов сел к столу писать записку.

* * *

      А в доме Апраксиных закончился очередной танец. Кавалеры принялись разводить дам по местам.

      – Пойду,