Два друга – недруга: Есенин плюс Мариенгоф. Джабраил Алиев

сжав кулаки, угрожающе заявил:

      – А ну выметайтесь, не видите что у нас важное заседание. Мы очень, нужный вопрос обсуждаем.

      – Чего… о? – нагло скривил лицо в усмешке один из «приятелей» Рукавишникова.

      Шершеневич внимательно оглядел его и выдохнул.

      – Предупреждаю: я боксер, и поэтому мало вам не покажется.

      Двое тут же покорно повернули на выход, кроме Рукавишникова.

      – А ты чего рыжая борода? – вопросительно уставился на него Шершеневич.

      Есенин и Мариенгоф дружно рассмеялись:

      – Да он Вадим наш, тут в коммуне проживает.

      – Да я свой, – пьяно икнул Рукавишников и грустным взором окинул крепкие кулаки Шершеневича.

      – Тогда направляйтесь к себе в комнату и не мешайте, – приказал Вадим.

      Рукавишникову приказ пришелся не совсем по душе.

      – Не кричи мил человек, я тоже такой же поэт, как и вы.

      – Согласен, – кивнул Шершеневич. Но сейчас вы едва держитесь на ногах. Так что идите отдыхать.

      – А я, черт возьми, старше вас.

      – Это не меняет дела, – жестко отрезал Шершеневич и решительно подтолкнул Ивана в сторону его комнаты.

      Рукавишников, едва не споткнувшись, кое – как добрел до кровати, и тут же рухнув, буквально через пару минут громко захрапел.

      После некоторого молчания Мариенгоф сказал:

      – Ну что же продолжим наше обсуждение товарищи поэты. Надо утвердить окончательно манифест и давайте договоримся, что у будущего журнала не будет конкретного редактора.

      – Как это не будет? – искренне удивился Грузинов.

      – Будет редколлегия, – объяснил Мариенгоф.

      – Правильно, – кивнул Есенин. Чтобы никто не на кого не обижался. Молодец Толя. Это очень удобно.

      – А кто войдет в редколлегию? – поинтересовался поэт Кусиков, и его густые черные брови плотно сошлись у переносицы, образовав сплошную толстую линию.

      – Все войдут, – твердо заявил Шершеневич. А еще мы откроем свое издательство.

      – Да, – добавил Мариенгоф. И хорошо бы назвать это издательство между прочим «Имажинисты».

      – Ну, если так, то предлагаю, начиная с этого дня собирать материал для нашего первого большого альманаха, который мы должны будем выпустить в конце этого года, – заявил Есенин.

      – Почему в конце года? – округлили глазки Ивнев.

      – Потому что с бумагой в типографиях плохо, – вздохнул Есенин.

      – И поэтому нельзя исключать, что альманах может даже выйти в начале следующего года, – подытожил Шершеневич.

      Наступила пауза.

      Потом Шершеневич торжественно объявил:

      – Теперь мы настоящая банда.

      – То есть, – спросил Ивнев.

      – Имеется в виду в литературном плане, – поспешил успокоить коллегу Мариенгоф.

      – Вот именно, – засмеялся Шершеневич. И кстати в нашу группу еще войдут два художника: Борис Эрдман и Георгий Якулов.

      Я с ними разговаривал месяц назад. Думаю, никто не будет возражать.