Пиррова победа. Роман. Часть 2. Василий Васильевич Варга

Сейчас нас расстреляют, – завопила Оксана. – Даже вещи нам не понадобятся.

      Она схватила самого маленького мальчика на руки, прижала его к груди и вышла первая на плац, где ее первую, как она думала, должны были расстрелять. Но никто ружья не наставлял, только у Кобры болтался пистолет на боку. Оксана, поворачивая голову во все стороны, убедилась, что эти люди вовсе не собираются их всех расстреливать, уверенно шагнула на середину площадки.

      – А ты что трусишь, Петро? Выходи, давай, – стыдил его Халус.

      Петро набрался храбрости, вышел и встал рядом с женой.

      – Ну что, будете записываться в светлое будущее – колхоз? Добровольно, по собственному желанию.

      – Н—н—нет, не собираемся, – едва слышно промурлыкал Петро.– Подумать надо. Нельзя так сразу, успеем свалиться в эту помойную яму. Такой шаг сделать никогда не поздно.

      Жена дергала его за рукав и шептала:

      – Соглашайся, миленький, не видишь, сколько их здесь? Разве можно нам устоять против такой банды? Разозлятся, погрузят все наше добро, нажитое годами, на эту телегу, что тогда делать будем? А то и забрать могут, с кем дети останутся? Решайся, Петруша, не тяни кота за хвост, не зли их.

      Но Петро молчал как партизан. Он даже смотрел в одну точку, как бы размышлял.

      – Ну, хорошо, с тобой все ясно. Времени у нас мало, и мы не можем ждать, ты слишком медлительный. Не знаю только, когда ты успел стольких детей нашлепать. Отряд! приступайте к своим обязанностям! Где землемер? Отмерьте им семь соток этой общенародной земельки, будь она неладна, а остальное – в общую копилку.

      – А что значит общая коптилка? – спросила Оксана.

      – Не коптилка, а копилка, малограмотная гражданка, – озлился Халус.– Общая копилка – это когда все общее, как в семье. Ты варишь гороховый суп на всю семью в одном котле, например…

      – Так, что, и нас всех в котел, в кипящую воду запихнут? Христа распинали, а нас в котле варить собираются? О Господи, спаси нас и помилуй! – завопила Оксана с перепугу.

      Землемер Гузыця стал производить замер приусадебного участка, руководствуясь обещанием Ильича: «земля – крестьянам», отмерил семь соток, да так что часть построек оказалась на колхозном массиве. Женя Поломарчук с группой комсомольцев раскурочили хлев и вывели двух коров, а Маша Козятко с подругой влезли на чердак и начали сбрасывать мешки с овечьей шерстью. Особенно старался Анус: сгреб в охапку все вилы, лопаты и разом забросил в кузов грузовика.

      Оксана стала голосить, а собака еще громче тявкать. Вдобавок маленький ребенок на руках закапризничал. Получился винегрет – крик на всю округу. Кобра поморщилась, а потом сказала:

      – Уберите эту собаку к ядреней Фене. – У меня уши от них болят.

      – Сичас, – сказал Халус. Он схватил двух рожковые виллы, приблизился к собачке и с размаху проткнул ее в самое сердце. Собака дико завизжала, царапая ногами землю, а потом затихла. Дочка Петра Оля бросилась к безжизненной собаке, взяла ее на руки и отнесла в хлев, где раньше