Пиррова победа. Роман. Часть 2. Василий Васильевич Варга

в СССР, стране светлого будущего, люди пухли от голода, коммунисты, живущие в других странах на наши денежки, митинговали, ругали свои правительства, а потом посещали рестораны, снимали дорогие помещения под свои боевые штабы, благо, было откуда. Совсем неплохо. Да здравствует советский союз – оплот мира, демократии и социализма!

      Хороший пример, дурной пример распространяются с быстротой молнии. То, что румыны подали заявления в колхоз на добровольной основе, никому не понравилось. У Карпатских богомольных крестьян понятие вступить в колхоз, да еще написать заявление, трактовалось как вступить в общество сатаны. Но то, что румыны удрали, а осенью привезли на грузовых машинах заработанный хлеб, вызвало восторг.

      Крестьяне Водицы, около три тысячи человек отказались подавать заявление в счастливую жизнь. Только около 10 пролетариев вступили в счастливую жизнь, они же и стали активистами Фокина. Село тоже оголилось. Остались одни старухи, да инвалиды. И хлеб привези осенью. Это был мощный удар по помещику Халусу. Даже райком партии ничего не мог сделать. Там разводили руками.

      – Надо переключить идеологическую работу на зимний период, —отбрехивались секретари райкома..

      5

      Но… мы оставили Кобру, как бы забыли о ее существовании, а ее забыть невозможно, поскольку ей пришлось преодолевать трудности и не малые. Она тяжело, с кровью, отдирала крестьян от земли, которые на протяжении веков так срослись с нею, что не мыслили себе существования без нее, матушки. И не только отдирала от земли, но и грабила их среди бела дня. Коммунистические активисты в кожаных тужурках и юбках, только физически принадлежа к слабому полу, могли быть намного бесчеловечнее и жестче мужчин. У них внутри было что—то нехорошее, что—то гадкое – стремление доказать, что они, представители слабого пола, ничуть не хуже, а гораздо лучше мужчин. Начальники Сибирских лагерей в юбках устраивали бесчеловечные пытки, проводили эксперименты над заключенными гораздо хуже, гораздо бесчеловечнее фашистов.

      Когда «„дзержинцы“» прибыли в Верхнее—Водяное, одно из красивейших сел на Раховщине, Кобра разрешила им экскурсию по крестьянским дворам с целью приглядеть, где что лежит и как лежит, а сама направилась к уполномоченному НКВД капитану Афанасьеву.

      – Эй, привет, капитан! Принимай капитана банды—команды. Наш девиз: «Смерть мировой буржуазии!» А пока жрать все хотим, чего—то горячего не помешало бы и на ночлег надо устраиваться, иначе дело социализма в этой местности не сдвинется с мертвой точки, сам понимаешь. Режь быка, корову, телку, свинью откормленную, но жратва должна быть как в загнивающих странах.

      – Я, признаться, к этому не совсем готов, никакой команды не поступало, – сказал Афанасьев, думая отбояриться от назойливой дамы с погонами на плечах и пистолетом на боку.

      – Э, да ты, я вижу, новичок в деле строительства светлого будущего. Буфет есть, магазин есть?

      – Есть. Ну и что же?

      – Тогда