И все небо для нас. Юлия Лим

в ванне, распевая песни и играя с пеной.

      И все же ей везет: она маленькая, от нее не будет вонять как от взрослого, пока мы будем в пути. Ей не нужно думать, куда и как идти, что делать, чем платить за еду и жилье.

      Чем больше думаю об этом, тем сильнее мечтаю, чтобы мама была с нами и мы жили, как раньше. Я готова отдать свое свободное время, страдать из-за хотелок сестры, если это вернет маму и нашу прежнюю жизнь.

      # # #

      В комнате Милы сталкиваюсь с новой проблемой. Как быть с ее одеждой? Она обожает свои наряды и вряд ли позволит что-либо из этого выкинуть. Потираю виски и глаза – еще одна головная боль в копилку.

      – Мила, – открываю дверцы шкафа и указываю взглядом внутрь, – выбери самую любимую одежду. Остальную мы оставим здесь.

      – Что-о? – глаза сестры округляются. – Это моя одежда! Мне ее мама купила! Я хочу взять с собой все!

      Мои футболки, рубашки и две пары сносных джинсов давно лежат в рюкзаке, больше мне нечего брать. Ну, или я не так повернута на внешнем виде, как младшая сестренка. Когда-нибудь у меня сдадут нервы от ее капризов.

      – Выбери три самых любимых, – требую я.

      – Нет! Я! Хочу! Все! – Мила забирается на разобранную кровать и начинает прыгать на ней. Ее светло-русые волосы мечутся вверх-вниз.

      В такие моменты вспоминаю, что она родная мне только наполовину. Характером она угодила не в маму, а в своего отца, которого ни я, ни она никогда не видели.

      – Если ты не выберешь одежду, я это сама сделаю, – хватаю вешалки, и платья одно за другим летят на пол, разметавшись кружевами и блестками: розовыми, голубыми, зелеными.

      – Нет! Ты злая! – хнычет сестра, но не плачет. Она кидается ко мне, вырывает вешалку с белым платьем и шлепается попой на одежду на полу. – Это все мое.

      Вылитый Смауг 1на горе золота, не иначе.

      Дверь позади скрипит. Дядя заглядывает в комнату:

      – Что-то случилось?

      – Она хочет отоблать у меня вещи! – ябедничает сестра, тыча в меня пальцем.

      – Мы не можем взять все это с собой. Или ты сама потащишь баулы с кучей одежды? – сверлю Милу взглядом.

      – Да!

      Иногда мне кажется, что она родилась специально для того, чтобы противостоять мне. Ей нравится то, что я ненавижу, а не нравится то, что всем сердцем люблю. Мы сходимся только в одном: обе любим маму, хоть она и воспитывала нас совершенно по-разному.

      – Давайте отправим вещи почтой, – предлагает дядя.

      – А так можно? – глаза сестры сияют. Он кивает в ответ. – Ула!

      Шумно выдыхаю, показывая недовольство. Еще чуть-чуть, и я бы вскипела как чайник на плите, только свистульки на носу не хватает.

      – У вас есть какие-нибудь пакеты? – спрашивает дядя.

      Ухожу и возвращаюсь с рулоном мусорных пакетов и вручаю ему. Одарив меня благодарной улыбкой, он подходит к Миле и показывает, как свернуть одежду, чтобы она занимала меньше места. Она улыбается ему и во всем слушается. Незнакомца! Он с нами первый день, а я с ней всю ее недолгую жизнь!

      Выхожу из комнаты и беру из холодильника пачку жвачки. Яростно разжевываю подушечки.

1

Дракон, главный антагонист повести Дж. Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно»