Невеста. Карина Демина

спеша затянуть язвы и гнойники. Его раны не опасны, но их слишком много для одной маленькой Эйо.

      – Тогда почему они не заживают?

      Потому что королева Мэб не желает расставаться с Оденом. Если раны заживут, то она потеряет ориентир и не сможет являться во снах.

      Раз за разом.

      Ночь за ночью.

      Он слышит шелест ее платья, такого роскошного, но разве будет королева беречь вещи? И к подолу липнет грязь. А подвальные крысы спешат спрятаться в тень, не желая привлечь ее внимание.

      Единственный источник света – корона Лоз и Терний.

      И мертвые зеленые глаза.

      – Здравствуй, дорогой. Соскучился? – Она наклоняется к самому лицу, губами касается губ. Мэб дышит туманом, ядовитым, болотным, оставляющим на коже ожоги.

      – Совсем ослабел…

      Оден хотел бы ответить, но не может произнести ни слова.

      – Ты умираешь. Ты ведь знаешь, что осталось не так долго… Сколько? Месяц? Два? Или меньше? Вдруг уже завтра? Или, наоборот, протянешь дольше… год или даже десять? – Ее ладонь ложится на грудь, выдавливая остатки тепла и воздуха из легких. – Ты упрямый. Борешься. Но тем интересней, правда? Нам ведь было с тобой интересно?

      Зачем она возвращается? Пусть бы ушла. Эйо сказала, что альвы убрались за море, и она точно не осталась бы одна. Оден знает страшную тайну королевы Мэб – она ненавидит одиночество.

      – Как и ты.

      – У… у меня есть невеста…

      – Эта смешная девочка, которая тебя жалеет? Как надолго ее хватит, Оден? Когда ей надоест с тобой возиться? Или не надоест, и тогда однажды собственные ее силы иссякнут и она умрет.

      – Нет.

      – Да. – В глазах королевы впервые мелькает что-то, отдаленно похожее на чувства. Тень печали? – Все умирают. Когда-нибудь. Но ты не будешь спешить, верно, Оден? Ты меня не разочаруешь?

      – …есть невеста…

      – Конечно, имеется еще один вариант… источник тебе бы помог. Ты ведь достаточно долго жил на границе, чтобы слышать об этом?

      – Нет.

      – Слышал… и если представится возможность, ты же не откажешься?

      Нельзя ей отвечать. Королева Мэб прощает молчание.

      – Эта девочка, она ведь похожа на меня, правда? Ах да, ты не видишь. Но когда-нибудь зрение вернется. И что ты тогда будешь делать?

      Ложь. Мэб сама мертва. Давно.

      Эйо – радость.

      – Запомни, Оден, я живу в каждом из моих подданных. Так скажи, ты сумеешь принять ее?

      – …во всем мире не отыскать девушки прекраснее ее… Ее волосы светлы, мягки и душисты…

      Заклинание помогает вырваться из сна, и Эйо обнимает, успокаивает, заставляя лечь, шепчет, что к любому кошмару можно привыкнуть. И вообще кошмары – это ненастоящее.

      В реальности он ведь жив.

      И разве это не замечательно?

      Наверное. Утром, когда сил прибывает и дорога не кажется утомительной. Напротив, мир с каждым днем становится ярче, сложнее, хотя Оден и оставался слеп. Но зато он способен смотреть на солнце сквозь сомкнутые веки и видеть далекие пятна