Домашний фронт. Кристин Ханна

двадцать минут выходим.

      Позавтракав, Джолин отправила девочек наверх, собираться. Они выехали вовремя, и в четверть десятого она уже вернулась домой.

      Оставив машину в гараже, Джолин пошла к соседям, махнула рукой Карлу, ремонтировавшему пикап «форд», подошла к парадной двери, распахнула ее и со словами: «Привет, Тэм» – вошла внутрь.

      Тэми сидела в гостиной, одетая в старенький халат и шлепанцы, она прихлебывала кофе из огромной кружки. У нее за спиной обшитая деревянными панелями стена была увешана семейными фотографиями в белых рамках. Их было несколько десятков, а в центре красовался портрет Тэми в военной форме.

      – Привет, подруга, – улыбнулась Тэми. Она сидела на синем клетчатом диване, закинув ногу в шлепанце на стеклянный кофейный столик.

      Джолин молча смотрела на подругу, не в силах заставить себя произнести эти слова.

      Тэми нахмурилась и поставила кружку.

      – Что случилось, Джо?

      – Майкл сказал мне, что больше меня не любит, – тихо сказала она.

      – Ты имеешь в виду…

      – Не заставляй меня повторять.

      Тэми медленно подошла к подруге и обняла ее. Джолин потребовалось несколько секунд, чтобы поднять руки, но потом она уже не могла разомкнуть объятия. Ей хотелось заплакать, слезами облегчить боль, но слезы не приходили.

      – Что ты ему сказала?

      – Сказала? – Джолин отстранилась. – А что можно сказать после слов «я больше тебя не люблю»?

      Тэми вздохнула.

      – Супруги ссорятся, Джолин. Кричат друг на друга, говорят не то, что думают, уходят и возвращаются. Конечно, Майкл сморозил глупость, но он имел в виду совсем другое. Ты сможешь его простить. Это не конец.

      Джолин уловила боль, проступившую в голосе подруги, и поняла, что Тэми вспоминает интрижку, которая была у Карла лет десять назад.

      – Я знаю, что такое прощать человека и любить его несмотря ни на что, даже после того, как он причинил тебе боль.

      Она действительно знала. Все свое детство Джолин прощала родителей, надеясь, что завтра, на следующей неделе или в следующем месяце они изменятся. Но только родители не менялись и не любили ее. Осознав эту простую истину, Джолин почувствовала облегчение. Не нуждаясь больше в их любви, она сумела сохранить себя, стать личностью. Она понимала, что имеет в виду Тэми; на ее месте сама Джолин говорила бы то же самое. Одна фраза не в силах разрушить брак. Но и одной ей тоже не справиться. Разве она не видела этого на примере собственной матери?

      – Майкл не это имел в виду. Он тебя любит.

      – Хотелось бы верить, – тихо ответила Джолин.

      И это было правдой – она действительно хотела верить в Майкла, в его любовь. Но вера ее пошатнулась. Джолин боялась снова довериться ему. Если он мог вот так просто разлюбить ее, то было ли это любовью?

      – Я уверена…

      Тэми прервал звонок телефона. Она прошла в кухню и сняла трубку.

      – Ага. Привет. Да, сэр. – Она повернулась к Джолин, прошептала: «Бен Ломанд» – и сказала в трубку: – Правда? Понятно. Когда, сэр? Так быстро? Ага. Ладно, мы с Джолин обзвоним всех.

      Тэми