Дочь Клеопатры. Мишель Моран

я подошла к сундуку, стоявшему в углу комнаты, и достала подарок матери. Марцелл округлил глаза при виде альбома и восхищенно выдохнул:

      – Что это?

      – Телячья кожа, – сказал Александр.

      – Все сделано из нее? – изумился юноша, листая страницы. Трудно сказать, что именно произвело на него подобное впечатление: сами рисунки или то, на чем они были выполнены. – Я и вправду ни разу такого не видел, – признался он. – Где ты это взяла?

      – Из пергамской библиотеки, в Акрополе, – ответил мой брат.

      – А, величайшая библиотека в мире!

      – Вторая по величине, – поправил его Александр. – Когда наш род перестал снабжать Пергам папирусом, тамошние жители научились выделывать книги из кожи телят.

      – Книги… – благоговейно повторил Марцелл.

      – В Пергаме их двести тысяч, и все достались нашей матери в дар от папы. Она читала их – по одной за ночь.

      Брат посмотрел на меня, и я догадалась: он вспоминает седьмой день рождения, когда нам позволили выбрать себе что-нибудь из пергамской библиотеки. Александру понравилась книга о лошадях, а мне приглянулся чистый альбом для рисунков…

      Я отвела глаза, и племянник Цезаря тихо проговорил:

      – Клеопатра была необыкновенной женщиной.

      – Да, – в тон ему отозвался мой брат.

      В коридоре послышались негромкие шаги. Наш гость поднялся.

      – Это мама, – сказал он, возвращая альбом.

      Дверь отворилась. В проеме возникло лицо Октавии рядом с масляным светильником.

      – Марцелл, что ты делаешь? – резко спросила она.

      – Иду спать, – озорно ухмыльнулся он и, чмокнув мать в щеку, пообещал нам: – Утром увидимся.

      Октавия дождалась его ухода и неторопливо поставила светильник на стол.

      Мы забрались на кушетки. Что дальше? Несмотря на жару, я натянула на себя тонкое льняное одеяло. Сестра Цезаря подошла и села на край моей кушетки. Вдохнув, я уловила слабый лавандовый аромат, исходивший от ее кожи. Мама душилась только жасмином.

      – Как прошел день? – спросила Октавия.

      Недоуменно переглянувшись с братом, я честно призналась:

      – Утомительно.

      – Завтра будет еще тяжелее, – предупредила она. – Я помогу вам подготовиться для триумфального шествия. Правда, оно продлится всего один день.

      – Я думала, три.

      – Верно, но ваше участие потребуется только завтра. Утром к вам в комнату принесут наряды. Вы в них оденетесь и проедете вслед за Цезарем на деревянном плотике. Да, от цепей отказаться не получилось, но вот заковывать вам шеи я не позволю. Это для рабов.

      – А потом? – ровным голосом спросил Александр.

      – Вернетесь на триумфальный пир. Он будет куда богаче сегодняшнего. Жаль только, что завтра вы много чего насмотритесь. Такого, из-за чего можете сильно расстроиться.

      – В нас будут плевать на улицах? – прошептала я.

      – Не знаю. Вообще-то плебеи рвут и мечут от злости. Они готовы поверить всему, что слышали о ваших родителях.

      – Например? – не отступала я.

      Октавия передернула плечами.

      – Ну,