Вельяминовы. Начало пути. Часть первая. Том третий. Нелли Шульман

чтобы его любили, – резко ответил старик, – однако только Бог любит человека просто так, на то Он и Бог. Нам, смертным созданиям, любовь дается тяжело. Мы жадные создания и думаем только о себе. Если ты свою жену не любишь и не заботишься о ней, откуда у нее любви взяться?

      – Она должна, – упрямо ответил Степан. «Жена должна любить мужа и подчиняться ему. Она клятву в давала».

      – Ты, значит, не должен? – поинтересовался старик. Степан вспомнил тихий голос Анны: «Не рушь того, что годами созидалось».

      – Я люблю, – сам того не ожидая, сказал он, – но я столько всего дурного сделал, что не мог в глаза ей посмотреть. Теперь еще и это…, – он прервался.

      – Ты сам себе все и сказал, – заметил старик, – а что ты не без греха, я знаю. Ты много раз приходил ко мне. Я тебе тогда говорил и сейчас повторяю – повинись перед Мэри, она тебя простит, и не делай так более. Женщины, Стивен, умнее мужчин, умнее и добрее. Ты не пошел, а сейчас не хочешь ее простить. Ты, должно быть, кричал на нее, угрожал девочке, я тебя знаю. Это твоя гордыня, вот и все, – старик с сожалением посмотрел на Степана:

      – Ты думаешь, что обеты, друг другу принесенные, они только слова? Ты обеты нарушил, теперь и смотри, что получилось. Иди, попроси у нее прощения, и прекращай блуд. Ты деньги на общины даешь, но от заповедей Господних золотом не откупаются, Стивен. Будь, наконец, взрослым человеком. Седина у тебя в голове, дети растут, – они долго молчали.

      – А что с ребенком? – Степан понял, что и так все знает.

      Старик похлопал его по плечу: «И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает».

      – Спасибо, – Степан встал, – я поеду домой».

      – Я помолюсь за вас и за дитя ваше, – сказал ему на прощанье Джон Фокс, глава пуритан Англии.

      Он спешился, не доезжая усадьбы. Привязав лошадь, Ворон спустился к темной реке:

      – Я сам виноват, – понял Степан, – надо было поговорить с ней, и не так, как я сделал, – он покраснел, – а ласково, как я умею. Зачем я тогда венчался, жил бы один, и все. Прав Фокс, давши клятву, ее исполнять надо. Был бы мой отец жив, он бы меня за такое по голове не погладил.

      С востока дул пронзительный ветер. Степан вздохнул:

      – Даже могил семейных не осталось, чтобы прийти на них. Хватит рушить, не для сего мы с Петькой выжили. Строить надо.

      В окне Машиной комнаты горела единая свеча.

      В детских стояла тишина. Тео дремала, прижавшись щекой к «Смерти Артура» сэра Томаса Мэлори, что он привез из Лондона. Степан вытянул книгу. Поворочавшись, девочка заснула еще крепче. Лиза раскинулась рядом, будто ангелочек.

      У мальчиков Ворон понял, что Ник и Федя сегодня дружат против Майкла. Парни заняли одну кровать, Майкл расставил подушки вокруг своей.

      – Завтра все изменится, – улыбнулся Степан. Он постоял немного, слушая дыхание детей.

      Осторожно постучав в дверь Машиной спальни, Ворон увидел на пороге Марфу. Невестка, в халате на соболях, щурилась, держа подсвечник.

      – Иди к себе, – Степан прикоснулся